ᴍᴀꜱᴛᴇʀ ᴏꜰ ꜱᴀʟᴛ & ʙᴏɴᴇꜱ [ʀᴜꜱ]

Глава 47

POV Айзедора

Приняв душ, Люциан выходит из ванной. На нем только в полотенце, обернутое вокруг его бедер; идеальная V исчезает в махровой белой ткани. Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, лежащую на кровати; я сходила в душ раньше него. Именно этого момента я и боялась. Когда все закончится и между нами повиснет неловкость. Я почти жалею, что он не повел себя как мудак и не ушел сразу же после секса, потому что, по крайней мере, тогда я бы я знала, что делать. Я бы знала, чего ожидать между нами.

– Сегодня можешь остаться здесь, если хочешь, – говорит он, заправляя прядь волос мне за ухо. – Нет смысла собираться и уходить, а потом снова возвращаться.

Мысль, чтобы остаться, кажется еще более неловкой, особенно когда я не поняла, был ли между нами разовый секс, после которого мы вернемся к боссу и сотруднику.

– Не могу, у меня есть неотложные дела в городе. Да и я сказала тете, что пообедаю с ней.

– Понимаю, – разочарование в его голосе звучит так, словно он предпочел бы, чтобы я осталась. – Тогда увидимся, когда вернешься.

– Ты можешь пойти со мной, – я вздрагиваю, когда слова срываются с губ, прежде чем я успеваю закрыть рот.

Снова.

Выражение его лица такое же, как я и ожидала, как если бы только что съела тарелку с личинками прямо у него на глазах.

– Ты видела кресты на дороге? Они называют меня дьяволом, если помнишь. От одного моего вида они думают, что вот-вот наступит апокалипсис.

Мысль об этом вызывает у меня улыбку. Чего бы я только не отдала...

– Они тоже обращаются со мной как с дерьмом, – вздохнув, я сажусь на кровати, прижимая к груди скомканную простыню, и оглядываю комнату. – Если бы я жила здесь, то, наверное, тоже не захотела бы уезжать.

– Почему у них такое отношение к тебе?

Пожав плечами, я подтягиваю колени к груди.

– В основном из-за мамы. Наверное, я унаследовала ее репутацию.

– А разве не всегда так? – Это не вопрос. Как только Люциан внимательно смотрит на меня, в его глазах вспыхивает понимающая искра.

– Мои первые два года в школе были ужасными. Другие дети, их родители, учителя – все они относились ко мне как к чуме, – я вспоминаю мой первый день, когда сидела во время ланча под лестницей. Я пыталась найти место, где смогла бы свободно дышать. – Через некоторое время становится легче. Почти так же, как их ненависть становится частью тебя. – Я провожу пальцем по крошечным шрамам на предплечье. – Пока все остается на поверхности, они не могут коснуться того, кем ты являешься внутри.