Да не гей я!// LISKOOK

Гл. 2. Лалиса

       Мы вышли на крыльцо, и Розэ протяжно застонала.

       — Дождь? — она протянула гласную и насупилась, — только не это. Я с собой зонт не взяла.

       — Я тоже.

       Опустив глаза вниз, я наблюдала за тем, как тяжелые капли ударяются об асфальт. Бежать — не вариант. При таком сильном ливне мы сразу намокнем. Волосы, на укладку которых я потратила всё утро, станут похожи на водоросли. Одежда будет прилипать к телу. А обувь — брр, даже представлять противно — будет мерзко чавкать при каждом шаге. К тому же это туфли из новой коллекции Стива Мэддена, которые мама только вчера привезла из штатов. Ну, уж нет.

       Я лучше лишний час постою на крыльце, чем позволю непогоде превратить меня в чудовище.

       Дверь за нашими спинами открылась, и кто-то третий вышел из университета навстречу непогоде. Мне было неинтересно кто это — мало ли, какая зубрилка осталась после четвертой пары, чтобы обсудить дополнительные материалы с преподавателем — поэтому оборачиваться я не стала.

       Зато Розэ не удержалась и оглянулась через плечо. По её тихому писку я сразу поняла, что ошиблась, и это кто-то особенный. Даже думать долго не пришлось, потому что моя рыжеволосая, немного фанатичная по всему, что она считала прекрасным, подруга реагировала так лишь на одного человека в университете.

       — Чонгук?

       Он подошёл ко мне вплотную и обнял за талию. Его дыхание обожгло щёку, я почувствовала, как он улыбается словно мартовский кот на солнышке.

       Что он вообще творит?

       — Чонгук, руки.

       Он улыбнулся ещё шире, оголяя зубы.

       — Мы играем в части тела? Тогда шея.

       Чуть склонив голову, Чонгук прикоснулся губами к изгибу моей шеи. От этого едва ощутимого действия по позвоночнику вверх пробежала вибрирующая волна мурашек.

       — Чонгук, убери руки, а то я въеду тебе между ног коленом. Сам виноват будешь.

       Он засмеялся и сделал шаг назад. Странное напряжение внизу живота на мгновение усилилось, скручивая внутренности, но быстро отпустило. Зато я почувствовала, как затряслись мои руки. Поэтому мне пришлось обернуться, чтобы объяснить Чонгуку, что так поступать нельзя. Мы не влюбленные, не друзья. Мы вообще едва знакомы.