На цепи

2

— Всего хорошего, учись усердно, — и принялся махать широкой ладонью перед самым моим лицом. Я запоздало кивнул, я понимал, что нужно уходить, нужно отойти, но было страшно. Вот оно. Прямо сейчас я познакомлюсь с Саске Учихой в реальности.
— Здравствуйте, — сказал я, когда оказался напротив Саске. Я положил руки на стол, вцепился в них взглядом и провел языком по губам. Саске — первый актёр, к которому я обратился на «Вы». Со мной тогда, явно, творилось что-то странное.
— Кому подписывать? — прозвучал знакомый голос, и я инстинктивно поднял голову на звук. Я смотрел на красивое лицо Саске буквально в полуметре от своего собственного сквозь темные стекла очков.
Я почувствовал что-то странное в груди. Его простая, легкая улыбка, дружелюбное и заинтересованное выражение лица... Я, в самом деле, не знаю, что со мной тогда случилось, но глыба льда будто свалилась с плеч, я почувствовал, что напротив меня сидит такой же человек, как и я. Он, безусловно, намного талантливее и привлекательнее, но он показался мне таким простым в своей неземной красоте, что сердце мое, несмотря ни на что, все же, пропустив удар, успокоилось, и я сказал:
— Меня зовут Наруто Узумаки.
— Это ты мой фанбой? — улыбнулся он, и я не смог сдержать ответной улыбки. Она у него была невероятная, такая светлая, искренняя. Меня всего затопило теплом, что исходило от него, и улыбка моя ползла, становясь шире и шире.
— Да! Я – основатель одного из Ваших фансайтов.
— Правда? — кажется, он был здорово удивлен, но удивление вновь растворилось в улыбке, на этот раз он засмущался.
Он выглядел совсем иначе, и смотреть на него вот так, вживую, совсем близко, чувствовать тепло, исходящее от его тела, приятный запах цветочного мыла и свежего одеколона, не шло ни в какое сравнение с тем, что можно напридумывать в своей голове.
У него слезились глаза, но он, все равно, внимательно смотрел на меня, я чувствовал, что ему неловко, потому что я именно его фанбой, поэтому я протянул ему руку, чтобы пожать, я набрался этой смелости, я не хотел, чтобы он чувствовал себя некомфортно. Но Саске жать не стал, вместо этого он схватил мою ладошку, и издал какой-то странный звук удивления, уставился на меня и вопросительно вскинул брови:
— Серьезно? — спросил он, и я сначала не понял, что он имеет ввиду.
— Она, серьезно, такая маленькая? — он продолжал держать мою влажную ладонь, я чувствовал, что от этого простого прикосновения, внутри моего тела разжигается неизвестный ранее огонь. Начали подрагивать губы, я не знаю, видел ли это Саске, но я чувствовал отчетливо.
Когда он приложил свою ладонь, которая оказалась на целую фалангу больше моей, я притворно улыбнулся, а у самого сердце в груди упало к ботинкам и вернулось обратно за секунду. Это несравненные эмоции, которые можно обозначить лишь одним понятием: любовь с первого взгляда.
Это был настоящий удар под дых. Я никогда не терял границы, я был восхищен Саске, как актёром, но не рассматривал его в этом плане. Я вообще не рассматривал мужчин в этом плане, никого, не только мужчин. Но, кажется, именно в этот момент эти спящие на дне моего организма чувства очнулись, распустились, раскрылись. Я почувствовал это. Я понимал, что не хочу уходить, это несправедливо, я не хотел с ним расставаться. Я пришел в себя, когда менеджер попросил меня продвигаться.
— Подождите! — воскликнул я, принялся копаться в небольшой сумке, которая висела у меня на плече, достал из нее конверт, внутри которого были мои самые удачные снимки и придвинул к Саске.
— Вот, посмотрите, как будет время, — не знаю почему, но я продолжал говорить с ним формально.
— И еще, — я снял очки и протянул Саске. — Это для глаз. У Вас, должно быть, болят от вспышек.
Саске сначала непонимающе смотрел на меня, а потом слишком по-доброму заулыбался. Он смотрел мне прямо в глаза. Я ему. Между нами больше не было преграды в виде темных стекл оправы.
— Спасибо, — бросил парень, он смотрел мне вслед, когда я переходил к Карин, мне казалось, он хочет что-то еще сказать. Но, когда подошла фанатка, он уже лучезарно улыбался ей. Отчего-то мне стало неприятно. Только потом прокручивая все в голове и анализируя, я понял, что это была самая обыкновенная ревность. На которую я не имел права.
С Карин я практически не разговаривал. Поздоровался, поулыбался, получил свои автографы и прошел в зал.
Там уселся на удобное место, с которого был хороший обзор, достал из сумки камеру и принялся за снимки. Саске несколько раз поймал взгляд моей камеры. В первый раз он широко и радостно улыбнулся, будто старому приятелю. Второй – сделал сердечко, несмотря на то, что это не самое любимое его занятие, я знал из интервью. Потом мило улыбнулся, а позже еще и еще. И эти фото стали лучшими в моей коллекции. Они были великолепны. Саске Учиха, позирующий для меня – лучшее, что могло случиться.
Когда парни уходили за кулисы, я заметил, что Саске надевает мои очки, и внутри что-то подскочило от радости и благодарности.
Позже я распечатал фото, развесил в своей комнате на специальных прищепочках. Выглядело по-девчачьи, но мило, мне нравилось.
Однажды, когда я раньше пришел с учебы, застал мачеху, рассматривающую их и как-то странно усмехающуюся.
— Не знала, что тебе нравятся актёр-мальчик, — сказала она тогда. Я промолчал, попросил ее больше не заходить в мою комнату. И так всегда. Я знал, что так будут реагировать все, поэтому скрывал это увлечение.
Продолжал посещать концерты его группы, мероприятия, делал множество фото, я буквально жил этим, уже не представлял себя, занимающимся чем-то другим. Это заполняло все мое свободное время.
Идея забрать Саске себе возникла неожиданно и в одну секунду. После прочтения книги Фаулза «Коллекционер». Я подумал, что это неплохая идея. Он мог бы быть постоянно рядом, мне не приходилось бы искать поводов и возможностей. Я подумал об этом изначально лишь на одно мгновенье, а потом отбросил мысль, потому что так поступают только конченные кретины. Нет, это определенно не тот вариант, который мне нужен.
Мои намерения стали тверже, когда я не попал на фансайн. Я попытался пройти в зал, сказал, что у меня фансайт и мне нужен материал, меня все равно не пустили, сослались на то, что таких как я, и так очень много. И я ждал снаружи. Тогда был уже ноябрь. Я был в ветровке и утепленных кроссовках, но все равно нещадно замерз. Саске я так и не увидел. Не увидел я его и на следующем фансайне, не увидел во время промоушена, потому рулетка по-прежнему была глуха.
Мне удалось заснять его только на большом концерте в Токио, но место у меня было неудобное, фото получились ужасные. Кое-кто из фанатов даже спрашивал в комментариях, куда подевался «Коллекционер». На тот момент я уже перестал быть многоточием и стал «Коллекционером». Я его чувства понимал, они мне были подвластны.
Очень часто я думал о том, что смог бы забрать Саске себе, сделать много прекрасных фото, говорить без конца, смотреть на то, как он улыбается, слушать звук его голоса, просто быть рядом, просто чувствовать его рядом. Мне казалось, что это настоящее помешательство, я много раз гуглил свои симптомы, но в каждой статье писали, что это влюбленность. Влюбленность в человека, о котором я знал все и не знал ничего.
И это стало одной из тех причин, что послужила последним толчком в моем странном, ужасном, опасном, но сильнейшем за всю жизнь желании. Я захотел узнать его от и до. Я хотел его, я хотел изучить его тело, узнать его душу. Я хотел знать его мысли, хотел слышать его голос рядом с собой. Я хотел на него смотреть, хотел, чтобы он смотрел на меня в ответ и доверял мне. Я хотел много, но не мог этого получить.
Но способ я знал. Я знал, как получить то, что так сильно хочется.
Если у идиота Фредерика Клегга* получилось, кто сказал, что у меня не получится? Я был богат, вернее мой отец был богат, но это было одно и то же, я сказал, что хочу заняться нашим загородным домом. Он был заброшен, мы не ездили туда после смерти матери, я соврал, что хочу привести его в порядок, чтобы приводить друзей, и отец повелся. У меня никогда не было друзей, он боялся, что я не умею находить контакт с людьми, в какой-то степени так и было. Поэтому, когда речь заходила о друзьях, он был готов на все, он мог отдать мне последнее.
Таким образом, я получил его безлимитную кредитку. Я нанял мастеров. В нашем загородном доме было два этажа. Он был огромен, в отдалении находилась просторная комната. Пройдясь по всему дому, я подумал, что она – самая подходящая для Саске. Я приказал привести в надлежащий вид весь дом, но именно эту комнату...я выбирал для нее самое лучшее, я сам ее обставлял. Я собирался сделать ее лучшей. Самой прекрасной, самой уютной. Я хотел, чтобы Саске здесь понравилось, я искренне этого хотел.
Я купил огромную кровать, подобрал самое дорогое постельное белье, подушки, одеяло — все антиаллергенное. Я поставил в углу аквариум с рыбками, телевизор без антенны, но с дисками, чтобы было нескучно, чтобы можно было смотреть фильмы. Большой холодильник, который обязался постоянно забивать разнообразными вкусностями. Я хотел сделать для него все самое лучшее, я старался.
Я был уверен, что поступаю правильно. В первую очередь это самому Саске, у которого плотный график и постоянные стрессы, на пользу пойдет. Я убеждал себя. Я искал себе оправдания, но оправданий мне не было. В какой-то степени я понимал, что поступаю ужасно. Но я уже все для себя решил, сделал большую часть. Дело оставалось за малым — забрать самого Саске.
На дворе стоял ноябрь. Через месяц его группа отправлялась в на съёмку нового сезона почти на полгода. Я должен был действовать быстро. У меня было слишком мало времени, и каждую ночь я тщательно продумывал, как правильно его распределить. Я рисовал в своей голове картинку, когда Саске, наконец-то, станет моим. На веки вечные.