Вселенная бесконечна (я думал мы тоже)

9.

     Утра субботы были любимыми для Кенмы. Не было обязательств, работы, планёрок и встреч: ничего, что бы довлело над ним целый день. Он медленно разлепил глаза. Комната была наполнена тёплым светом: солнце уже встало. А значит, пора вставать и Козуме.

      Кенма лениво потянулся в сторону, где, как он думал, лежал Куроо. Но вместо него там была лишь холодная простыня. Он похлопал в том месте несколько раз, думая, что просто не заметил Тецуро там, но увы, всё ещё никого не было. Козуме продолжил рассматривать их пустующую кровать.

      Куроо обычно всегда ждал, пока Кенма проснётся в субботнее утро, но тот день был исключением. Кровать казалась опустевшей и холодной, когда в ней не было Тецуро. Козуме считал, что мысли об этом - нелепость, но всё ещё думал только таким образом. Он ещё раз потянулся, стянул одеяло и встал с кровати с недовольным лицом - кто-кто, а Кенма точно не жаворонок.

      Вскоре парень уже шёл по коридору, направляясь в зал и кухню. К счастью, Куроо там и был: сидел на самом краю дивана, смотря в окно и держа двумя руками кружку чая, совершенно не замечая появления Кенмы. Тот снова приметил темнеющие с каждым днём всё больше синяки под глазами Тецуро. Козуме медленно сел рядом, что Куроо даже испугался. Казалось, будто бы он совсем не узнал его.

      Что-то было не так. Очень, очень не так.

— Куро? — голос Кенмы был настолько непринуждённым, насколько мог быть. Тецуро покачал головой. Его глаза стали стеклянными, и он до сих пор не повернулся в сторону Козуме.

      Кенма мог буквально чувствовать собственное сердцебиение. Что-то было не так, и он не знал, что конкретно. Это заставляло его чувствовать себя подавленным, в животе образовался какой-то неприятный узел, в горле стоял ком. Что-то было не так с Куроо, а Козуме и представить не мог, что. Не может быть, что он так расстроен из-за своей докторской. Было что-то намного большее, чем это.

— Куро? Что происходит? — Кенма неуверенно положил руку на ногу Куроо. Тецуро обхватил кружку крепче, его челюсть ходила. В тот момент Козуме очень жалел, что у него нет никакой сверхспособности, чтобы забрать все переживания. Сердце болело, когда он смотрел на самого важного человека в своей жизни, который был в такой тоске. Тоске, которая не была понятна Кенме. — Ты можешь мне всё рассказать, знаешь ведь.