Salvation. Эрика Стивенс. Пленница 4

Глава 3

В ее пальцах было ощущение, которое она часто ассоциировала со слишком быстрым разогревом после слишком долгого пребывания на холоде. Резкое покалывание, разбудившее ее из темноты, которая на неопределенное время овладела ею. Ее сердце казалось вялым; оно болело, перекачивая кровь по ее телу.

Она умирала, она была в этом уверена.

Она не хотела умирать. Она сказала Гидеону, что сделает это, но теперь ее пугала такая возможность. Она имела в виду эти слова, когда говорила их Гидеону, но тогда ее смерть была бы быстрой. Тогда это было бы для других, для ее семьи. Теперь у нее не было причин умирать. Впервые за долгие годы она почувствовала себя ребенком, она ощутила каждую частичку своих семнадцати лет, и ей хотелось большего.

Больше всего ей хотелось попрощаться с Брейтом и своей  семьей.

Ее слезы были прохладными на ее уже ледяной плоти, когда они катились по ее щекам. "Она проснулась".

Она не заметила, что в комнате были другие. Ей было стыдно за то, что она плакала, но она не могла поднять руку, чтобы вытереть их. Ария не хотела прямо сейчас встретиться с Калебом. Даже под защитой Брейта она боялась Калеба, боялась жестокости, которую излучал средний брат, и теперь она была его, чтобы поступать так, как он хотел. "Отдай это ей."

Другой голос был ей незнаком, но у нее не было времени обдумать его, как руки схватили ее за волосы. Из неё вырвался тихий крик, но она смогла сдержать  большую часть, когда подняли с пола. У нее не было времени осмотреться, как что-то металлическое просунулось ей между губ и ее голова резко откинулась назад. Мерзкий вкус поразил ее, вызвав взрывную реакцию. Она ударила по рукам, которые держали ее, когда густая жидкость хлынула ей в горло. Она захлёбывалась, давилась, но ее голова была запрокинута. Жидкость скапливалась у задней стенки ее горла, пока она, наконец, не была вынуждена проглотить.

Желчь поднялась у нее в горле, слезы нехотя вырвались из ее глаз, когда в горло влилось еще больше. Однажды, когда она была ребенком, она съела пригоршню ягод, которые она ошибочно приняла за чернику. Они были горькими, грязными; один только вкус вызвал у нее рвоту. Но это было хуже. Она с удовольствием съела бы эти отвратительные ягоды еще раз, прежде чем проглотить еще одну каплю вязкой жидкости, стекающей ей в горло.