Salvation. Эрика Стивенс. Пленница 4

Глава 22

Ария слабо проснулась, ее глаза едва открылись, прежде чем снова закрыться. У неё всюду болело; мышцы, о которых она даже не подозревала, свело судорогой. Узлы перекрутились по ее телу, когда она лежала совершенно неподвижно, боясь пошевелиться. Даже ее ресницы болели и казались слишком тяжелыми, но это была не та боль, которую она испытывала последние несколько дней, недель, часов ...? Она больше не знала, она потеряла счет времени.

«Ария». В этом слове, прозвучавшем с такой надеждой, было столько любви, что ее мертвое сердце разбилось. Теперь он был другим, совершенно неподвижным, но он был ее и всегда будет. «Ария».

«Я жива», - прошептала она. Его два пальца на ее ладони немного дернулись. Ее веки снова открылись, и она увидела, что он лежит напротив нее. Он был великолепен, красив и душераздирающе потерян, когда его взгляд изучал ее лицо. Мир был ярче. Шрамы вокруг глаз были более заметны; все было виднее. Впервые она заметила, что красивая синяя полоса, окружающая его радужные оболочки, на самом деле заполнена пятнами сапфира и лазурного цвета, которые очаровали ее. «Ария?»

Эти два пальца были похожи на перышки на ее щеке, едва заметные, легкая ласка шепотом, от которой она захотела еще больше. Однако он не решался прикоснуться к ней, и она не винила его за только что развернувшиеся события. Малейшего прикосновения было слишком много. Он задел ее нервные окончания до такой степени, что казалось, будто горячие угли непрерывно прижимаются к ее коже. На ней была ночная рубашка, но в какой-то момент она поняла, что сорвала ее с себя, не в силах больше прижимать тонкий материал к своей коже. Она все еще чувствовала себя сырой, но все было не так плохо, как раньше.

«Думаю, я в порядке, думаю, у меня получилось».

Он благоговейно изучал ее лицо, казалось, он почти боялся поверить, что то, что она говорила, было правдой. Он выглядел почти таким же сломленным и избитым, как и она. Линии, которых она раньше не замечала, были вырезаны на его лице, под глазами были темные тени, а волосы прилипли ко лбу. От них обоих пахло, смутно осознала она и чуть не рассмеялась, осознав это. От нее ужасно пахло, когда он впервые объявил ее своей кровной рабыней, и теперь она была такой же плохой, когда он снова потребовал ее. На этот раз навсегда.

"Как ты себя чувствуешь?" - спросил он.

«Как будто я умерла», - честно ответила она.