Мое ледяное проклятие

Глава 7

Ждал ли я от нее подставы? Наверное, нет. Маленькая серая мышка боялась и в то же время чувствовала себя виноватой и обязанной. Она не планировала ускользать. Да и бежать было некуда.
Но время шло, а Валенси не появлялась. Вечерние огни города, удивительно спокойная морозная погода и воздух, который покалывал легкие. Не мои, конечно. Внутри меня давно был лишь лед. Сначала это доставляло неудобство. Постоянно хотелось отогреться, присесть ближе к камину. Но огонь не обжигал, не дарил тепло, а только раздражал. Холод не проходил, не отступал, сковывал изнутри, и с этим приходилось жить.
Я хотел показать ей свой замок. Зачем? Не знаю. Посмотреть на мелькнувшую во взгляде вину? Напугать льдянкой, похожей на нее как две капли воды? Или просто провести время с единственным живым человеком, которого я не боялся заморозить, потому что она это заслужила? А еще я сдержал обещание и не следил за ней весь день. А сейчас начал об этом жалеть, потому что строптивая девчонка просто не явилась! Только успел расслабиться, как она меня провела!
Время шло, а Валенси не было. Я вьюгой пролетел по городу, заглянул в пустые окна ее квартирки и без спроса ворвался в дом Женевьев, распахнув дверь и оставив хлопья снега на ковровой дорожке.
– Где она?!
В холле никого не оказалось, но я был уверен: меня услышат. И не ошибся. Буквально через секунду на лестнице появилась встревоженная Женевьев, а за ней следовал Дэвид.
– Ты чего орешь? Китти спит!
– Это я еще просто ору! – Отчетливо хотелось кого-нибудь придушить или хотя бы заморозить. – А могу устроить вам личный снежный апокалипсис. Где Валенси?
– Не знаю... – Женевьев выглядела обеспокоенной и расстроенной. – Она ушла пару часов назад. Должна быть у себя.
– Но ее там нет! Понимаешь, просто нет! Ты помогла ей сбежать?
– Ранион, ты сумасшедший идиот! Я об этом знаю и в курсе, что ты за ней следишь! Это у тебя надо спрашивать, где она!
– Видишь ли... – Я остановился прямо перед Жен, с трудом удерживаясь от того, чтобы сомкнуть ледяные ладони на ее запястьях и дать почувствовать, каково на самом деле мое прикосновение. Настолько холодное, что его невозможно терпеть. – Именно сегодня я обещал Валенси свободу взамен на кое-что. Целый день без меня – это щедрый подарок. Свое обещание я выполнил, а она... я желаю знать, куда она делась. Ты же не хочешь, чтобы я разозлился окончательно?
– Но я не...
Я все же схватил ее за руки. Когда Женевьев, вскрикнув, отпрянула, не стал удерживать, только предупредил:
– Если ты скажешь «не знаю», я разнесу к снежным демонам твой дом и полгорода в придачу.
– Она действительно не знает, – подал голос Дэвид, я удивленно перевел взгляд на него.
– Надо же... кто заговорил. Я думал, ты рот открываешь, только когда тебе дает добро Жен. Но если она не знает, значит, знаешь ты. С тобой я не буду таким нежным.
Дэвид сглотнул и попятился. Он боялся меня. Пожалуй, боялся даже больше, чем нужно. Это забавляло.
– Валенси уехала со своим женихом.
– Что?
Кажется, мы с Женевьев задали этот вопрос синхронно. И так же синхронно переглянулись.
– Дилан приехал сегодня и забрал свою невесту. Они уже должны быть далеко.
– А кто тебе сказал, что я их отпущу?
– Слушай, Ран, – обратился ко мне Дэвид, и это было самое смелое из всего сказанного мне за последние восемь лет. Обычно он прятался за Женевьев. Что же заставило его так беспокоиться из-за Валенси? – Оставь девчонку в покое. Пусть она уедет. Не стоит ворошить прошлое.
– Да вот ни льда ты не угадал! – рявкнул я и, намеренно раскидав снег по холлу, выскочил на улицу. Вздумала играть со мной, Валенси? Ну что же, поиграем!
* * *
Такое просто не могло произойти со мной! Когда я размышляла о том, что оказалась пленницей этого города, то не думала, что захочу тут остаться. Дилан вообще сошел с ума, если решил использовать на мне сковывающее волю заклятие! Нет, я, конечно, сброшу путы. Да и он вряд ли проделает подобный фокус еще раз. К тому же это не просто дорого, это еще и не очень полезно. Потом замучает отдача в виде головной боли. Но и я слишком глупа и расслаблена, даже блок не поставила. Просто и подумать не могла, что он так со мной поступит. Такого рода заклятья невозможно купить в свободном доступе, а за их использование грозит суровая кара, вплоть до лишения дара. Я и о существовании такой дряни знала только в теории. – Ты в своем уме? – поинтересовалась я, разглядывая за окном заваленные снегом улицы города. – Я не прощу тебя. И не намерена связывать с тобой свою жизнь. Зачем ты хочешь увезти меня отсюда?
– Твое место рядом со мной, – невозмутимо отозвался жених. – Это очевидно. И если продолжишь выпендриваться, придется лишить тебя возможности самостоятельно принимать решения. Будешь даже в туалет ходить по моему разрешению.
– Зачем? Чтобы я превратилась в овощ? Не кажется, что это очень странно, если ты и правда хочешь сделать меня своей женой?
– Нет, не кажется. Понимаешь, Валенси, ты молодая, красивая и обеспеченная девушка, у которой на юге никого нет. У тебя хорошее образование, воспитание и происхождение. Идеальный кандидат на роль жены. Я знал это с момента нашего знакомства. А еще ты моя, и от меня никто и никогда не уходил. Твоя выходка... – Он разозлился. Ноздри начали раздуваться от с трудом сдерживаемого гнева. Дилан даже кулаки сжал, чтобы окончательно не выйти из себя. – Она опозорила меня. Поэтому ты вернешься, выйдешь за меня и родишь мне наследников. Ну, хотя бы одного – на первое время. Если после этого ты поедешь кукушкой, потому что придется держать тебя на зелье... Это твой выбор.
– Нет... – Я покачала головой и снова бросила взгляд в окно. – Ты не понимаешь. Все не так просто.
На улице было удивительно тихо. Мир ждал. И только я знала, чего именно. Ледяной хотел, чтобы я выполнила свое обещание и пришла на встречу. Как только Ранион догадается, что я его обманула, начнется светопреставление. Только вот Дилан этого не понимал. Зачем он вообще явился? И самое главное – как меня нашел?
– Вот перестань со своими женскими штучками! – отмахнулся бывший жених. – Понимаешь, не понимаешь! Я слишком много тебе позволял!
– Дилан, ты идиот! – психанула я, когда карету мотнул первый порыв ветра, а в стекло прилетели крупные снежинки. В воздухе ощутимо похолодало.
– Язык попридержи! – огрызнулся он.
Раньше я испугалась бы. Но буквально пара дней в созданном мною ледяном аду заставила измениться. И я ответила:
– А ты мозг включи и послушай!
Дилан опешил. Я никогда с ним так не говорила. Пользуясь замешательством, я продолжила:
– Я очень нехорошо поступила в детстве.
– Я тоже не был ангелом.
– Да послушай же меня! – уже почти орала я. Карету начало болтать, ветер усиливался.
– Что за демонская тут погода?!
– Это потому, что уезжаю я. Это место меня не отпустит. Он меня не отпустит!
– Ты уже нашла себе хахаля? – возмутился Дилан. – Так пусть попробует отобрать. Ты меня знаешь. И мою силу – тоже. Она поднимает мертвых и способна уложить живых!
– Он не подходит ни под одну категорию, – тихо пробормотала я и сильнее закуталась в шубу. Окна покрыл толстый слой изморози. Лед переполз на стены и начал спускаться к сиденьям, а карета дернулась и замерла.
– Занос! – заорал кучер с козел. – Дальше не проедем.
– Ты просил горных ледяных скакунов, которые не боятся пурги и холода! – Дилан перегнулся и открыл небольшое окошко, через которое можно было разговаривать с сидящими на козлах людьми. – Что еще надо? Ты же говорил, они пройдут везде.
– Они – да... – отозвался кучер. – А вот карета – нет!
В приоткрытое маленькое окошко ворвался ветер с ворохом снежинок, которые словно пчелы впились в лицо Дилана. Напали и на меня, но я успела отгородиться воротником шубы.
– Что за демоны тут творятся?! – Впервые мой жених выглядел растерянно. Спесь с него несколько слетела.
– А я говорила. Кажется, началось...
Карета превращалась в ледяной гроб. Лед под ногами, узоры на окнах и сверкающий потолок. Пожалуй, даже красиво. Но дико холодно. Губы закоченели, а ресницы стали тяжелыми от севшего на них инея.
– Адское место! – выругался Дилан и начал создавать заклинание, используя внутренний резерв. Мой жених был сильным магом, но я понимала – бесполезно тягаться с ледяным. Ну, выйдем мы отсюда, и дальше что?
Дверь вырвало вместе с куском льда, затянувшим ее с внутренней стороны. Только вот лучше не стало. В карету ворвался порыв ветра со снегом, пробрал до костей, зато я почувствовала, что снова могу самостоятельно принимать решения, поэтому стала выбираться следом за Диланом. Не была уверена в том, что это хорошая идея. Если ледяной решил убить меня за неповиновение, не принципиально, где оказаться: тут или снаружи. Здесь дуло меньше.
На улице завывала вьюга, дорогу замело так, что стало непонятно, где она вообще проходила. Вокруг расстилалось бесконечное снежное поле с барханами. Некоторые возвышались над накренившейся каретой. На козлах жались друг к другу двое возничих.
– Мы его прогневили! Чем же мы его прогневили? – бормотал под нос один, то и дело осеняя себя защитным знаком.
– Да кого же «его»? – в сердцах воскликнул Дилан, но ответа не получил.
Мне стало интересно, зачем мужчина призывает светлых богов. Как они помогут в борьбе со свихнувшимся ледяным драконом, у которого отобрали единственное доставляющее радость сокровище?
– Нам нельзя стоять, мы замерзнем к морским демонам, – сказал Дилан. – Нужно двигаться. Думается, до города идти меньше, чем куда бы то ни было. Отвязывайте лошадей. На них есть шанс выжить.
– Какая разница, где умирать? – обреченно спросил возничий, повторив мою мысль, но Дилан лишь раздраженно на него взглянул и полез к лошадям сам. Я замерла у кареты, всматриваясь в затянутое тучами небо – темно-серое, почти черное. На нем танцевали вихри снежинок, в которых угадывались оскаленные морды зимних духов. Неужели Ранион не пришел сам, а отправил их убить нас? Верилось с трудом, но пока ледяной дракон особо не проявлял себя. Не знаю, почему меня это расстраивало? Я надеялась, что он примчится меня спасать? С чего бы это?
Непогода усиливалась. Казалось, она издевается над нами. Все сложнее было устоять на ногах, зуб не попадал на зуб, а руки и ноги коченели.
Дилан наконец-то справился и отвязал лошадей.
– Пошли. Если сесть по двое, сумеем спастись! – бросил он, и я осторожно кивнула. Ледяной не даст нам уйти. Но если есть малейший шанс выжить, грех им не воспользоваться.
Я шагнула навстречу жениху, но тут снежное марево приняло очертание двух обнаженных ледяных девушек, которые остановились рядом с нашими лошадьми. Дилан опешил и на миг растерялся. Этого хватило, чтобы две бестии вскочили на спины животных, поддали голыми пятками и умчались в бурю. Изящные спины, распущенные волосы, которые струились снежной поземкой, и издевательский смех – все это растворилось в белом мареве.
– Что за демонщина?.. – Дилан сглотнул и потряс головой, словно отгоняя морок.
– Зря ты меня увез. Теперь погибнем все.
– Действительно... – раздался ленивый голос из-за спины. – Зря. Я никогда не отдаю свое. И не терплю, когда нарушают данные мне обещания. Сбежать хотела, Рыжик?
– Да кто ты такой?! – возмутился Дилан и, отодвинув меня с дороги, шагнул навстречу ледяному. В руках моего жениха сплелись черные нити магии потомственного некроманта. Я никогда не видела, как Дилан их использует, потому что они несли смерть всему живому. Опасное колдовство, которое некроманты применяли лишь в крайних случаях.
Но Ранион взирал на моего бывшего с усмешкой. Светлые волосы трепал ветер, а рубашка обнажала молочно-белую, сильную грудную клетку с рельефными мускулами. Совершенная скульптура, вылепленная изо льда.
– Дилан, не нужно... – тихо прошептала я, переводя взгляд с одного мужчины на другого.
– Боишься за своего любовничка? – зло хмыкнул он. – И где только такого выискала?..
– О, Рыжик, как ты меня представила! Польщен! – прищурился Ранион, и его глаза сверкнули синим льдом.
– Вы оба идиоты! Как так можно! Прекратите! Деретесь из-за меня, как из-за ведерка в песочнице.
– Так я вроде бы ничего не делаю, – нахально заявил Дилан, и черная магия начала сворачиваться в тугие, готовые ударить жгуты.
– Ранион... отпусти нас, пожалуйста, – взмолилась я, понимая, что это все надо прекращать, пока не стало поздно.
– Его я даже не держал. А касаемо тебя, Рыжик, все сказал давно. Ты сама вернулась, и больше я тебя не отпущу.
Ледяной даже не смотрел в сторону Дилана, общался со мной. И мой жених решил воспользоваться ситуацией.
– Нет! – закричала я, заметив мелькнувшие черные плети.
Дилан нехорошо усмехнулся. Видимо, подумал, что я переживаю за Раниона. Но это было не так. Не хотелось, чтобы эти двое поубивали друг друга. Только вот ставку я бы сделала не на Дилана. Пока он вел себя адекватно, можно было постараться решить проблему миром, но после удара в спину... Я сомневалась, что Ранион остановится.
Черные плети почти хлестнули Раниона. Почти дотянулись до серебристого шелка рубашки, но замерзли прямо в воздухе, осыпавшись на снег мелкими черными осколками, словно разбитая ваза. А потом с шипением растворились на снегу без остатка. Даже следов не было видно. Зимняя стихия впитала черную магию.
– А теперь мой ход... – ухмыльнулся Ранион, медленно поворачиваясь к Дилану и делая шаг ему навстречу.
Мой жених снова собрал резерв. Сейчас он стал умнее, и в его руках затрещал огонь. Эта магия давалась Дилану сложнее. Шар вышел небольшим, но ярким.
– Хочешь поиграть? Не вопрос, давай еще раз!
Ледяной усмехнулся и вызывающе раскинул руки в стороны, приглашая. Дилан не стал медлить и со всего маха кинул в него мерцающий шар, но эффект оказался таким же, как и в случае с черными плетками. Заклинание замерзло в воздухе.
– Ты еще не понял? Меня нельзя убить, – сообщил ледяной. – Я воплощение стихии. Как ты хочешь усмирить ветер?
Мощный поток холодного воздуха со снежинками сбил Дилана с ног, хлестнул по лицу. Снежинки, такие безобидные в обычной жизни, впились в щеки, рассекая кожу, словно маленькие сюрикены. Дилан закричал и прикрылся руками, стараясь хоть как-то защититься, но острые резные кусочки льда атаковали со всех сторон.
– Видишь, моя игра намного интереснее... – удовлетворенно сообщил Ранион, искренне наслаждаясь картиной, которая развернулась у его ног.
– Ранион, не нужно! – Я кинулась к нему, вцепляясь в руку. Создалось ощущение, что я пытаюсь остановить двигающуюся глыбу льда. – Оставь его! Пожалуйста!
– И зачем мне это? – без интереса поинтересовался ледяной, наблюдая за тем, как по ногам и рукам Дилана медленно ползет ледяная корка.
Двое возничих сжались на козлах и, кажется, уже не дрожали, а Дилан замерзал у меня на глазах, и я ничего не могла с этим поделать. Я уже не любила его, злилась. Он приготовил мне не лучшую участь. Но не хотелось бы, чтобы он замерз здесь из-за меня.
– Ранион, пожалуйста! – Я повисла у него на руке. – Не убивай его! Я сделаю все, что ты хочешь!
– Все, чего я хочу? – Он оторвался от созерцания Дилана и обернулся ко мне. В глазах застыла ледяная ненависть, и мне показалось, что он не согласится. Ледяному нравилось меня мучить, а сейчас я определенно страдала. – И что же ты можешь предложить? – с издевкой поинтересовался ледяной.
– Все, – я сглотнула, – все что пожелаешь.
– Знаешь, в чем проблема, Рыжик? – Ранион повернулся ко мне и провел холодным пальцем по моим губам. – Ты и так сделаешь все, что я скажу. И эта попытка сбежать... она бессмысленна. Зачем ты это затеяла?
– Ты видишь где-то тут Пэрсика? – очень тихо спросила я.
– А при чем тут твой лохматый наглый кот? – удивился ледяной.
– Это не я затеяла, я никогда и никуда не сбежала бы без него. Я не собиралась нарушать данное тебе обещание. Правда.
– То есть этот... – Ранион явно проглотил оскорбление, – решил увезти тебя силой, а я должен его пощадить? Ты сама себе противоречишь.
– Не убивай его, пожалуйста. Не хочу, чтобы на моей совести была еще одна жизнь. Мои чувства и желания тут ни при чем. Просто убийство... оно неисправимо.
– Мое проклятье тоже.
– Он-то тебя не проклинал... Вся вина на мне. Ну и мсти мне.
Ледяной задумался, а потом неожиданно, так, что я даже не успела пикнуть, подхватил меня за талию и взмыл в воздух, закручивая вокруг нас снежный вихрь. От холода перехватило дух и свело пальцы, когда я, чтобы удержаться, вцепилась ледяному в плечи. Вокруг бушевала пурга. Я не понимала, где верх и где низ. Мы потерялись в снежном кружащемся мареве.
Хотела спросить, куда он меня тащит, но перекричать бурю оказалось невозможно. Я была вынуждена прижиматься к ледяному телу, цепляться за сильную шею и молиться, чтобы удалось выжить.
Мы вынырнули из метели где-то на краю горного плато. Елки, сугробы и огни города остались где-то внизу. Я помнила это место. В детстве мы любили сюда сбегать и любоваться закатом над городом. Правда, делали это летом. Пару раз мне серьезно влетело от отца за подобные выходки.
– Назови, Рыжик, хотя бы одну причину, по которой я захочу оставить тебя в живых? – поинтересовался Ранион, склонив голову набок и уставившись на меня своим нереальным взглядом.
Вокруг была идеально тихая и звездная зимняя ночь. Не очень холодно. Ни ветерка, ни снежинки. И даже плато не завалено сугробами, словно кто-то перед нашим приходом прошелся по нему с гигантской лопатой и метлой. Когда находишься рядом со стихией, и не такое возможно.
– Не знаю, почему еще жива, – совершенно искренне ответила я и посмотрела ему в глаза. Это оказалось ошибкой. Даже в темноте был хорошо виден их цвет – неестественно голубой. Очень яркий, колдовской. Никогда у обычного человека не встретишь таких глаз. Они завораживали и заставляли забыть о том, кто мы друг для друга. Ведьма и жертва ее детского проклятия.
Ранион был настолько красив, что перехватывало дух. Его кожа в лунном свете казалась серебряной, а тени от длинных ресниц расчертили бледные щеки. Длинные волосы, в которые были вплетены украшения из сосулек, лежали на плечах. Он действительно стал воплощением коварной ледяной стихии – такой же холодный, безжалостный и лишенный возможности любить. Сердце сжималось от осознания того, что это я сделала его таким. Уничтожила живую красоту, веселый нрав и создала думающую и разговаривающую ледяную статую с невероятной магической мощью. Почему я до сих пор жива? Он должен был убить меня сразу, едва я появилась в Сноухельме. Ну или когда попыталась сбежать. Но я до сих пор стояла рядом с ним, разговаривала и дышала. И не могла понять – почему.
– Так почему я еще жива, Ранион? Может, действительно лучше закончить все это сейчас? Ты мучаешь меня... Но, кажется, и сам мучаешься вместе со мной.
– А может быть, мне нравится мучиться вместе с тобой? – спросил он и качнулся ближе. Снова стало холодно. А когда его ладонь скользнула по моей щеке, я задрожала. – Так я чувствую себя почти живым. И у меня появляются желания...
– Какие?
– Которые не дают тебя убить.
– Например? – сглотнув, спросила я и почти не удивилась, когда Ранион склонился ко мне и накрыл мои губы своими, ледяными. Вряд ли я выживу после такого поцелуя. Холод пробрал до костей, когда руки Раниона заключили меня в объятия, а температура воздуха вокруг, казалось, упала еще на десяток градусов. Дыхание перехватило, а губы онемели. Поцелуй обескураживал. Соотношение льда снаружи и непривычного, зарождающегося жара внутри заставляло сходить с ума. Я не поняла, в какой момент его ледяные губы перестали обжигать холодом и отогрелись. Или это мои замерзли настолько, что я перестала чувствовать? Меня словно пронзило током, когда язык Раниона настойчиво скользнул между моих зубов. Я выгнулась навстречу, прижимаясь к ледяному телу и не замечая, как снежинки вокруг нас снова закручиваются в вихрь.
Ранион целовал меня настойчиво, заставляя покоряться ударам языка и смелым губам, а когда слегка прикусил мою нижнюю губу, я вздрогнула и поняла, что просто схожу с ума от ледяных прикосновений.
Когда я почти перестала соображать, Ранион внезапно отпрянул, уже во время движения растворяясь в снежной буре и снова превращаясь в сумасшедшую стихию. На секунду я опять потерялась в пространстве, а потом снег исчез, и я оказалась наедине с тихой зимней ночью и горящими после поцелуя губами. Я не понимала, что сейчас произошло и хорошо мне или плохо. Может быть, я уже замерзла, и именно поэтому мне тепло несмотря на то, что температура воздуха осталась прежней?
Я прикоснулась рукой к припухшим губам. Холодные, но ничего похожего на обмороженную отметину, которую ледяной оставил на моей шее в примерочной.