— Теперь моя очередь, да?
Вместо ответа Чонгук лишь громко сглатывает, чувствуя игривый и возбуждённый настрой истинного. О боже, как же ему нравится такой вот Ким. Кто бы мог подумать.
Тэхён тянется к кромке чужих штанов, а старший только от этого уже крупно вздрагивает. Дрожащими из-за переполняющего возбуждения руками он помогает Киму стянуть с себя ужасно тесные штаны и бельё, а после тихо стонет, чувствуя, что больше ничего не сковывает его.
— Вау, — восхищённо и как-то удивлённо (?) выдыхает младший, чем ставит и так почти не соображающего Чонгука в тупик. — Кончил без прикосновений к себе?
Чон заторможенно опускает взгляд на лежащие поодаль штаны с бельём, а затем и смотрит на собственный член. И правда, всё в его семени. Он кончил просто от того, что дрочил. Не себе.
Осознание этого появляется не сразу, но когда до Чонгука наконец-то доходит что к чему, то его глаза расширяются, а лицо начинает гореть ярко красным. Это вызывает самодовольную ухмылку на лице Тэхёна, которая почти сразу сменяется на мягкую и красивую улыбку.
— Ну же, всё хорошо, — начинает Тэхён и накрывает румяную щёку истинного своей ладонью, поглаживая мягкую кожу большим пальцем. — В этом нет ничего постыдного. Просто ты… слишком чувствительный мальчик.
Чонгук от подобного давится воздухом, но ничего не успевает возразить — его возмущение тонет в собственном стоне. Свободной рукой Тэхён начинает поглаживать всё ещё возбуждённую плоть истинного, чем вызывает тяжёлые вздохи и пока тихие стоны. Звучит красиво.
— Чувствительный… мальчик, — повторяет сам для себя Ким и облизывается, рассматривая чужой член. Тэхён никогда не замечал за собой тягу к членам, да уж тем более к отсосам, вот только сейчас ему так сильно хочется сделать кое-что. И он решает не отказывать своим желаниям.
Когда Чонгук перестаёт чувствовать такие нужные сейчас прикосновения, он открывает глаза и расфокусированным взглядом смотрит на истинного.
— Почему ты остановился? — с ноткой недовольства хрипит Чон и чуть подвиливает бёдрами, как бы намекая на продолжение.
Кима подобное отчего-то умиляет, но он старается не обращать на это внимание. В который раз облизав свои губы, младший проводит по чужой плоти пару раз, а после медленно склоняется к ней.
Чонгук, на этот раз внимательно наблюдающий за действиями истинного, растерянно приоткрывает рот, чтобы что-то спросить, но лишь бесстыдно стонет, когда головка его члена оказывается в горячем и влажном рту.
Будем честны, Тэхён не умеет делать минет. Он в принципе не думал, что ему когда-нибудь придётся делать нечто такое (опустим тот факт, что сейчас он сам этого захотел), но жизнь любит преподносить сюрпризы.
Пусть всё выходит как-то неумело и ужасно неловко, но даже так Чонгука откровенно кроет. С каждой секундой его стоны становятся всё громче и громче, а движения бёдрами всё резче и быстрее. Тэхён осознаёт, что, кажется, у него отсутствует рвотный рефлекс, ведь член, упирающийся прямо в глотку, принимается вполне неплохо.
Ким чувствует, как чужие движения замедляются, дыхание истинного становится всё глубже, а плоть во рту начинает пульсировать. Он отстраняется и, проведя пару раз по собственному члену, кончает почти одновременно с Чоном.
— Бля-ять, — Чонгук закусывает губу и откидывается на «стену» палатки, пытаясь привести своё дыхание в норму. Был ли это один из самых неумелых отсосов, которые ему когда-либо делали? Скорее всего. Был ли это самый лучший отсос? Определённо да.
Тэхён пристраивается рядом и тихо прокашливается. Горло, а ещё челюсть и губы неприятно болят. Но да, это вполне стоило той реакции от истинного, которую он в конечном итоге получил.
Они сидят (почти) в абсолютной тишине недолго. Каждый прокручивает в своей голове произошедшее, что-то выделяя для себя.
— Это было неплохо, — словно сговорившись, произносят альфы и удивлённо смотрят друг на друга.
— Я бы сказал… что очень даже, — хрипит Тэхён и тихо усмехается.
— А я говорил! — самодовольно кивает Чонгук, вызывая этим улыбку истинного. — Но я не ожидал, что ты сделаешь… эм…
— Всякое бывает, — казалось бы, безразлично пожимает плечами Ким, но старший всё равно замечает румянец на чужих щеках. Это вызывает смешок. — А я вот не ожидал, что ты настолько чувствительный. Это мило.
— Вовсе нет! — Чонгук возмущённо хмурит брови. — Просто ты застал меня врасплох, понятно?
— Да-да, как скажешь, — закатывает глаза, как бы тем самым заканчивая диалог.
Вновь повисает тишина. Но так или иначе, тишина абсолютно комфортная и будто бы правильная. Парней даже ничуть не смущает полу-обнажённый вид друг друга. Неплохо.
— Предлагаю сходить умыться. Хорошо бы ещё вещи постирать, — Тэхён достаточно резко подрывается со своего места и начинает шарить в своём рюкзаке, доставая сменную одежду.
— Согласен, — отвечает на предложение Чонгук и почти в точности повторяет действия своего истинного. — Но где? Если воспользуемся общей водой из бака, то можем разбудить кого-нибудь. Я бы не хотел, чтобы нас видели вместе сейчас.
— Я знаю одно место, — пусть Ким и не показывает, но последняя фраза отчего-то режет слух. Неприятно. — Но это минут двадцать отсюда.
— Серьёзно? Там же темень, хочешь потеряться в лесу? — Чонгук недоверчиво смотрит на истинного, который, уже переодевшись, проверяет свой фонарик.
— Я хорошо знаю дорогу. Но ты можешь остаться тут один. А то вдруг нас заметят вместе, да? — не дожидаясь какой-либо реакции со стороны старшего, Тэхён покидает палатку, прихватив с собой свои вещи.
Чонгук растерянно смотрит на уже закрытую «дверцу» и кусает губу. Ему кажется или… Тэхён обиделся на его слова? Но разве он не привык к подобному? С чего бы ему…
В связи с какими-то внутренними инстинктами, альфа быстро выбегает из палатки и оглядывается. Он замечает где-то недалеко небольшой кусочек света и сразу же подрывается к нему. Несётся быстро, но не долго, пока не хватает охнувшего Тэхёна за плечо.
— Зачем пугаешь? Идиот, — облегчённо выдыхает Ким.
— Не обзывайся, — фыркает Чонгук и передёргивает плечами. — Я с тобой пойду.
— Это я понял уже, — пусть лица младшего почти не видно в темноте, но по интонации Чон понимает, что тот недовольно закатил глаза. — Не отставай. Если ты потеряешься, то проблемы будут у меня.
Чонгук бурчит что-то непонятное в ответ, но всё же просьбе истинного следует — потеряться в лесу совсем не хочется.
Альфы так и идут в, на этот раз, не особо уютной тишине, думая о чём-то своём. О чём-то, что на самом деле волнует их обоих.
— А… куда мы идём? — всё же подаёт тихий голос Чонгук, но, благодаря тишине, его прекрасно слышно.
— На озеро. Я случайно его нашёл, но там здорово. Можно искупаться и постирать одежду, — просто отвечает Тэхён и как-то тяжело вздыхает.
— Что-то не так? — осторожно интересуется Чон и получает лишь молчание в ответ. — Хэй?
— Что будем делать дальше?
— В плане?.. — старший останавливается на месте, вынуждая и Тэхёна остановиться тоже. Тот вздыхает снова.
— В плане… что будем делать после того, что произошло сегодня? Забудем? Или… что вообще ты думаешь об этом?
Чонгука на самом деле удивляет, что истинный решил задать этот вопрос так сразу. Чона и самого интересовала эта тема, но он не решался поднять её. Не в ближайшее время точно.
— А ты? — Чонгук — не любитель переводить стрелки, но ему нужно время на раздумья, хоть немного.
— Предлагаю, как-то замять эту ситуацию. То есть… забыть? — Тэхён звучит не особо уверенно, и истинный это прекрасно чувствует.
— Шутишь?
— Я не знаю. Что из этого всего может выйти? Я не понимаю, и меня это напрягает…
— Тэхён, — названный вздрагивает от своего имени и неуверенно смотрит на Чона, который неожиданно оказывается слишком близко. Он кладёт руки на плечи младшего и несильно сжимает их. — Я… для начала хочу извиниться. За то, что бил тебя и оскорблял… это было неправильно.
Ким теряется. С чего бы такие резкие перемены?
— Я делал много плохих вещей тебе, но я хочу предложить стать друзьями… с привилегиями.
— Звучит отвратительно, — усмехается Тэхён, но не как-то оскорблённо или обиженно. — Извиняться ты не умеешь, знаешь.
— Знаю, — Чонгук немного расслабляется, чувствуя, что Ким теперь настроен несколько иначе. — Зато приятно? И не спорь, что это не так.
— Не буду. Поживём и увидим, чувствительный мальчик.
Лицо Чонгука вспыхивает красным, благо в темноте всё равно ничего не видно.
