— Больно, — шипит Чонгук, когда Тэхён в очередной раз прикладывает мокрую вату к его рассечённой брови. — Ты можешь быть немного понежнее?
— А ты можешь иногда думать головой, а не быть таким импульсивным?
Чон не успевает ответить — лишь снова шипит и жмурится, когда младший намеренно брызгает перекисью на чужие отбитые костяшки.
Тогда, находясь в школьном дворе, Ким откровенно испугался. И дело даже не в чужих осуждающих и боязливых взглядах, пробирающих до костей. К ним парень (почти) привык, поэтому и не придавал им особого значения.
Тэхён испугался за Чонгука. Тот выглядел почти безумно и неуправляемо, когда продолжал наносить всё новые и новые удары по чужому лицу и телу, игнорируя едва слышные мольбы о помощи.
Кто-то из толпы попросил позвать учителей, и это будто бы стало сигналом для Кима. Он подскочил к старшему и тут же оттянул его в сторону, хотя тот явно этому сопротивлялся.
— Хён, пойдём отсюда, — повторял из раза в раз парень, и всё же Чонгук поддался. Не сразу, конечно. Но в один момент у него что-то щёлкнуло в голове, и он безвольной куклой стал следовать за Кимом.
Осознание произошедшего пришло не сразу тоже. Чон в полной мере понял, что произошло только тогда, когда младший начал обрабатывать его раны, предварительно усадив его на лавочку в парке и сходив в ближайшую аптеку.
— Я не импульсивный, — бурчит Чонгук, но, встретившись с пессимистичным взглядом, вздыхает. — Он просто выбесил меня! Этот придурок, как он посмел трогать тебя и говорить эти ублюдские вещ… больно!
Тэхён вновь заливает несчастные пальцы перекисью, будто бы это как-то поможет скрыть его смущение. Однако Чон, которого на данный момент волнуют лишь собственные пальцы, не обращает на это внимания. Пока что не обращает.
— Но это не значит, что ты должен был… доводить его до такого состояния. Ещё и на людях, — Ким начинает аккуратно наматывать бинты на чоновы пальцы и костяшки.
— Я должен был. Ты мой парень, Тэхён. Мой, — Чонгук замечает чужой румянец, а потому самодовольно улыбается. — А он мусор. Так что он заслужил, не смей жалеть его, понятно?
Чон придвигается к кимову лицу и кротко чмокает заалевшую щёку. Если Ким всегда будет реагировать на его поступки подобным образом, то Чонгук не против побить ещё парочку (не)желающих.
— Дурак ты, Чонгук, — вздыхает младший и всё же впервые улыбается.
— Эй, я старше.
— Дурак ты, хён.
Чон притворно дует губы и, когда истинный заканчивает с бинтами, вновь придвигается к нему, крепко обнимая и укладывая голову на крепкое плечо.
— Знаешь, — начинает тихо говорить Чонгук и улыбается, когда чувствует мягкие поглаживания по спине, — как бы это странно ни было, я рад, что всё так сложилось.
— Так?
— Ага. Я про ситуацию с тем мусором. Если бы не он, то не знаю, когда бы у меня выдалась возможность… представиться твоим парнем.
Хоть Чонгук и не видит эмоций младшего, он буквально чувствует его удивление и растерянность. Это вызывает тихий смешок.
— С чего вдруг такая тяга к раскрытию наших отношений?
— Помнишь Юнги-хёна? — Тэхён сразу же кивает. — Он хороший советчик и… может вовремя вправить мне мозги. Теперь, конечно, для этого у меня есть ты, но всё же.
— Интересно. Я запомню это.
Широкая улыбка сама так и просится на лицо, и Чонгук даже не пытается её сдержать. Сейчас он чувствует себя счастливым, как никогда. Хочется буквально кричать об этом всему миру, но он всё же подавляет этот порыв.
Кто бы мог подумать, что Чон будет сидеть в объятьях другого парня и думать о том, как он счастлив. Жизнь и правда интересная штука.
— Тэ. Кажется, я…
Собственный телефон неприятно вибрирует в кармане штанов, и Чонгук вздрагивает, так и не решаясь закончить фразу. На дисплее высвечивается сухое 'отец', и Чон уже хочет сбросить входящий звонок. Но что-то внутри скребётся и настаивает, чтобы альфа ответил.
Чонгук выдыхает и, когда истинный мягко переплетает с ним пальцы, тем самым показывая свою поддержку, всё же принимает вызов.
— Чон Чонгук, какого чёрта происходит? — прикрикивает Хосок, и даже Тэхён чуть дёргается от чужого голоса. Старший альфа явно очень зол. — Почему мне звонят из школы и говорят, что ты избил и довёл кого-то до обморочного состояния?
— Потому что это так? — спокойно отвечает Чонгук и чувствует, как отец на той стороне начинает закипать ещё больше.
— Где ты? Немедленно возвращайся домой, нам предстоит серьёзный разговор.
Хосок сбрасывает звонок, а Чонгук закатывает глаза, цокая. Он не планировал ехать к отцу в ближайшее время.
— Ты ведь поедешь домой? — осторожно интересуется Тэхён, всё ещё не отпуская руку старшего.
— Не хочу, но… я знаю, что должен, — парень вздыхает и вновь льнёт к Киму, утыкаясь носом прямо в яркую метку.
— Постарайся не ссориться с ним. Просто поговорите и разрешите всё мирно. Пожалуйста?
— Я постараюсь.
***
— Ну и как ты объяснишь это?
Чонгук даже слова не успевает вставить. Он переводит взгляд с напряжённого отца на экран дорогой плазмы, на которой можно заметить несколько видео, снятых в школьном дворе.
— Что именно? — младший альфа присаживается на кресло перед столом Хосока и смотрит нейтрально. Он постарается закончить всё мирно, как того хотел Тэхён. — Говори конкретнее, отец.
Мужчина нажимает пару кнопок на пульте, и теперь Чонгук слышит отчётливое:
«Ким Тэхён — мой парень. И если кто-то из вас, ублюдков, посмеет хотя бы пальцем его тронуть, я, блять, выбью душу из каждого.»
— И? — парень продолжает смотреть всё также невозмутимо.
— И? Что это значит, Чонгук? Это шутки такие? — по лицу Хосока становится понятно, как вновь в нём просыпается гнев. Младший сглатывает, но говорит вполне уверено.
— С чего бы? Я всё по факту сказал.
— По факту, значит.
Мужчина как-то неестественно усмехается и глядит теперь куда-то в потолок. Он молчит долго, Чонгук даже думает просто уйти и оставить отца одного, но Хосок всё же переводит на удивление беззлобный взгляд на сына.
— То есть… из-за твоего парня. Из-за него ты буквально нарушил закон. За это сажают, Чонгук, ты это понимаешь? Ты чуть не убил человека из-за своего парня, а мне пришлось это разгребать. Пришлось заплатить кругленькую сумму родителям пострадавших и полиции, чтобы это дело закрыли без последствий, а все свидетели удалили доказательства. Из-за твоего парня все мои усилия могли обесцениться, а пост мэра помахал бы мне ручкой… и это просто из-за какого-то парня. Я знаю, гормоны шалят, хочется попробовать что-то новое, даже встречаться с альфой, но ты понимаешь, что из-за этого короткого влечения…
— Нет, — рыкает Чонгук, всё же не выдерживая. Ему не нравится, что отец фактически не воспринимает Тэхёна всерьёз. Не воспринимает их всерьёз. — Он не просто влечение. Мы истинные.
— Так и знал, — Хосок сминает какой-то лист со стола в своей руке и тут же отбрасывает его в сторону. Ему тогда и правда не показалось. — Произошла ошибка, с этим ничего не…
— Нет! — Чонгук вновь перебивает отца, замечая его потемневший, не сулящий ничего хорошего взгляд. — Никакой ошибки, я… я люблю его, отец. И мне плевать на всё остальное.
Парень чувствует настоящее облегчение. Он озвучил то, что давно вертелось у него на языке, но смелости не хватало, чтобы произнести слова вслух. Но он сделал это. И теперь точно уверен в том, что всё происходящее — не ошибка. Всё именно так, как и должно было происходить с самого начала.
— Любишь? — переспрашивает Хосок и тут же морщится. — Шутишь, что ли?
Весь внешний вид мужчины так и говорит о том, что ему неприятно. Ему просто мерзко от мысли о том, что Чонгук, его единственный сын, является не таким. Неправильным и жалким.
— Скажи же, блять, что ты шутишь? — кричит Хосок, и Чонгук крупно вздрагивает от такой реакции. Он не ожидал, что отец не поддержит его. Не ожидал увидеть прямую ненависть на лице мужчины снова. Прямо как в детстве.
— Не шучу, — младший говорит без единой эмоции. — Тэхён — тот, кого я люблю и тот, ради кого я сделаю всё, что угодно. Даже уйду из этого дома.
— Выметайся.
Чонгук горько усмехается и действительно уходит, забрав с собой только самое необходимое и важное.
— Тэхён-и, — тихо обращается, когда уже сидит в своей машине.
— Хён? Как всё прошло?
— Могу я приехать?
— Жду тебя.
Больше слов и не требуется.
