Люди с автоматами

-

Шёл вполне обычный день ноября. Ну, как день. На самом деле уже была глубокая ночь. Однако Серёжа, тот самый парень, которого в его университете считали то ли фириком, то ли гением, в отличие от нормальных студентов не спал в своей кровати в общежитии и даже не веселился с друзьями в баре. Всё это не особо интересовало юного художника. Нет, разумеется был не прочь порою выпить, даже сейчас рядом валялись пустые бутылки из-под пива, которые Есенин успешно опустошил минут двадцать назад.

Правда, в данный момент никакое действо из вышеперечисленных не привлекало парня. Он тусил в полном одиночестве на одной из заброшек, разрисовывая очередную стену. Другой человек назвал бы его хулиганом, а может даже вандалом, но сам блондин так не считал. Он же не члены какие-то рисует, а настоящее произведение искусство. Какая разница, где именно находится рисунок, когда он несёт лишь добро и позитив? Правда, ночной патруль Москвы так, по всей видимости, не считал. Блики красно-синего маячка отражаются от голографической упаковки баллончика с краской, что стояла практически по всему периметру отсутствующей оконной рамы. Правда, Есенин не обращал на них совершенно никакого внимания, слишком занятый вырисовыванием своего ромашкового поля.

Этой ночью Серёжа раз и навсегда запомнил, что полицейским даже лозунги хиппи не говорят ни о чём.

•••

Владимир устал. Он просто устал сидеть в своём мягком удобном кресле, устал работать. Устал существовать, честно говоря. Именно поэтому, когда к нему в кабинет кто-то довольно нагло вламывается, он лишь лениво отрывает взгляд от бумаг, из-за чего яркая настольная лампа сразу же слепит мужчину. Рядом с уже знакомым и привычными лицом дежурного полицейского он видит какого-то маленького паренька, щуплое тело которого можно было разглядеть даже сквозь толстовку. Подчиненный лишь промямлил что-то про хулиганство и рецидив, а также про то, что пора уже припугнуть этого... Есенина, кажется, а затем спешно сбежал, опасаясь гнева начальника.

Маяковский щурит глаза, забывая, что очки уже сидели на его переносице, и пытается разглядеть на запястье с часами, который сейчас час. Реальность, к сожалению, лишь разочаровывает полицейского. Уже через четыре часа ему вновь нужно быть на рабочем месте, а он даже не ложился, пытаясь пришить очередное дело.

Мужчина откидывается на спинку кресла и делает неопределённый взмах рукой, который должен означать что-то вроде «садись уже».
— Ну и что, мелкий хулиган? Что такого натворил, что аж к полковнику повели? Ограбил кого? Убил? Изнасиловал? Не молчи, бога ради, я ненавижу выбивать показания. — сразу подозревает худшее Маяковский, прикрывая глаз. И то, только один. Другим он по прежнему наблюдает за немного мнущимся подростком.