Исповедь чумного доктора

А колокола звонят только в наших сердцах

Ежедневно мое тело держит курс в сторону дома Тэхена. Я провожу в нем большую часть своего дня, остальные дома не посещаю. Я даже разругался с главой регионального медицинского учреждения, но был непреклонен. Мне в данный момент важнее всего здоровье Чонгука и Чимина, которые хоть и отчаянно пытаются бороться с болезнью, и хотя в их взгляде все чаще мелькает неверие в выздоровление, они все равно верят мне, все равно ждут моего появления. Разве я могу, оставив их, заниматься лечением других людей? Я знаю, что по отношению к другим заболевшим поступаю неправильно, но кто-нибудь хотя бы раз за это время спросил меня хочу ли я быть чумным доктором, нужно ли мне это вообще? Никто ни раз меня об этом не спросил, не удосужился поинтересоваться, каким образом мне приходится справляться с мглой внутри себя. Меня поставили перед фактом, меня не выпустили из города, так будьте добры, принимайте мои решения на счет лечения. Считайтесь с ними. Никто не имеет право указывать мне где, как и кого я должен лечить.

Я все чаще замечаю, как становлюсь все черствее и черствее. И хотя мое лицо все еще выглядит молодо, но я вижу, как глубокие морщины пролегли на нем. Они видны лишь мне. Они такие глубокие, что впору сажать в них картошку. Я вымотан, обессилен и выжат до последней капли крови. Во мне глубокие ямы, точно такие же, как и по всему городу. Все те жизни, что я не смог спасти, захоронены в них. Я помню каждого, помню каждую смерть, помню каждую секунду ее проявления. Она бывает разной, но всегда бьет в одно и то же место. Прямо в грудную клетку. И да, мне все еще лучше только подле Тэхена, только и здесь случилась загвоздка, но об этом я поведаю позже. В данный момент я нахожусь в его доме.

В последнее время Чонгук все реже приходит в себя, у него держится температура, но тем не менее состояние стабильно. Ему, несомненно, хуже, чем во второй день его болезни, то было самым лучшим временем, но то, что ему сейчас не становится хуже, уже радует меня. Чонгук спит практически целый день, но, думаю, так его организм пытается сам справляться с болезнью, посягнувшей на его жизнь. Чонгук приходит в себя, иногда даже лежит часами в сознании, но я вижу, как мучительно ему это делать. Я умоляю его бороться с болезнью, правда он не слышит этого. Чонгуку не нужны мои мольбы, он сам с ней борется, знает, что его ждут братья и я, пусть я так и не стал для него частью семьи. Важно ли это, если он стал для меня этой частью? У нас было много разногласий, хотя мне Чонгук всегда нравился, но, видимо, он хотел лучшего для своего брата. Я знаю, он стал лучше относиться ко мне, ничего более не говорит про наши с Тэхеном отношения, но я ведь не слепой. Я множество раз видел его косой взгляд в мою сторону, будто бы вспарывающий все мои органы, и пусть Чонгук думал, что я этого не замечаю, но я замечал. В нем всегда останется частичка неверия по отношению ко мне, правда мне понять не в силах, с чем это связано. Да, Чонгук бесспорно изменился, но сущность свою скрыть от меня ему не удалось. Наверно, он собственник, как и я. Я не виню Чонгука за это, он буквально вырастил Тэхена, но мне все же жаль, что я так и не смог для него стать ближе, чем просто парень его брата.