— …а потом он засел за свой комп и ничего мне больше не рассказал. — Деркач замолк и понял, что вилкой он раскрошил в кашу омлет, приготовленный Ленкой.
— Ты веришь пацану? — Ленка свой омлет уже слопала и теперь пила третью чашку кофе.
— А не должен?
— Может, красавец вовсе не злодей? Например, он прав и Крис болен. Шизофрения. Я слышала, что при расщеплённом сознании люди сочиняют себе жизнь со всеми подробностями — так, что не отличишь от реальности.
— Ты же сама говорила тогда, что не доверяешь красавцу?
— Я должна доверять словам юнца, который спал в объятиях моего мужа?
— Но…
— Ой, всё! Я знала, что это когда-нибудь случится, — горько усмехнулась Ленка, дотянулась до бальзама и щедро плеснула терпкую жидкость в кофе. — Непонятно, почему его мать устранилась, занимается ремонтом, не защищает сына.
— Всё понятно. Она, во-первых, не ума палата, во-вторых, оказалась вмиг с больным сыном, горой проблем и осиротевшей компанией. И тут нашёлся молодой и ловкий жеребец. Проблемы решил, компанию обогатил, сына залечил вусмерть… Всё объяснил, всё разрулил, всё на себя взял.
— Ну, да… ещё и от одиночества спас. Амур-р-р! Она родила? Новый смысл, опять же…
— Я не верю, что Крис шизик.
— А таблетки? — Лена подвинула пальчиком мешочек с розовыми кругляшками. — Вспомни Зарипа, не такие ли он там таблеточки тогда сбывал?
— Это было когда? Сейчас амфетамины по-другому выглядят!
— А ты откуда знаешь? Подозрительно то, что таблетки не фабричные, без упаковки.
— Он объяснил: это из-за аварии, головные боли…
— А если этот Сатаев действительно хочет его лечить? Поэтому носится. А мальчонка накрутил себе фобию.
— Я верю Крису.
— А зачем ему ноутбук? И именно из дома Сатаева?
— Говорит, что это его машина. Что он устал от чужого железа. Ты бы видела, как Крис любовно с этим ноутом обращается, говорит с ним…
— Явный сдвиг крыши. Что же он делал в ноуте?
— Не чатился, не играл. Я ни черта не понимаю, что он там делает. Мне кажется, что программу какую-то пишет.
— Чтобы опять в банк забраться?
— Я не знаю.
— Деркач, ты понимаешь, что можешь влипнуть из-за него?
— У меня ощущение, что уже влип.
— Деркач… — Ленка вдруг выдернула сигарету из пачки, спасённой из кармана Криса, нервно закурила, зажмурилась от табачного удара, она давненько не дымила. — Ты устал от меня?
— Н-н-е… — заблеял Сергей, он ненавидел эти разговоры по душам, когда требовалось говорить правду, а та, сука, унижает и бесит. Зачем эти вопросы? Что они спасут? Сейчас обязательно выведет на отсутствие секса.
— Ты меня не хочешь. Когда мы в последний раз спали?
— К чему это? — Сергей даже скривился. Ведь разговор совсем не о них! Сейчас ещё о возрасте начнёт…
— Я понимаю, я старая. Морщины, висит всё, волосы крашеные. По крышам не бегаю, в клубах не отжигаю, с модными художниками и крутыми банкирами не знаюсь… Ты захирел рядом со мной…
— Лен! Вот нахер ты это говоришь? И куришь тут! Мне же запретила! — Деркач с грохотом встал (упала табуретка) и открыл форточку.
— Я к тому, что если ты собрался уходить, то сцен не будет.
— Лен, ты нормальная? — Деркача выручил пронзительный звонок в дверь. Оба посмотрели на часы: девять утра. Никто не поднялся. Сидят, уставившись друг на друга. Звонок заверещал ещё раз. И ещё раз. Длинно и нагло.
— Деркач! Перед тем как уйдёшь, эту чёртову сирену поменяй на что-нибудь более гуманное, — выдавила из себя Ленка и закашлялась от дыма. — Иди, открывай… — И первая же пошла к двери.
Но Деркач отстранил жену, мало ли что… За отгремевшей замками дверью дурная зарисовка на тему «Дон Корлеоне & К» — несколько человек с серьёзными и сытыми минами. В авангарде очкарик в шляпе, ещё какой-то грозный качок с поповским пробором на голове. И только на третьем плане печальное лицо красавца с шрамом около уха.
— Вам чего? — Деркач перекрыл собой проход, ему казалось, что он — скала, крепость, неприступная Троя. И пришлым данайцам никакие дары не помогут пробиться к Прекрасной Елене и беспечному Крису-Парису.
— Нам нужен Кристоф, мы знаем, он у вас, — спокойно и даже ласково промолвил очкарик.
— Не знаете. Я его высадил в центре вчера вечером, — Деркач понял, что они всё-таки засветились, не всё просчитал Крис.
— Тогда мы просто поговорим, — не менее ласково подал голос Сатаев. — Не вынуждайте нас применять силу, мы всё равно войдём.
— Попробуйте! — Хозяин резко дёрнул дверь, пытаясь захлопнуть, но толоконный лоб оказался проворней — вставил ногу и толкнул Сергея в грудь. Тот удержался: крепость не сдана, но ворота не закрыты.
— Я звоню в полицию! — это подмога в виде Ленки.
— Звоните! Нам будет что им рассказать, — парировал очкарик.
— И позвоню!
— Так, хватит соседей беспокоить, — очкарик перешёл на другой тон. И лихо выхватил из-за пазухи пистолет. Деркач и Ленка уставились на киношную невидаль. — В сторону!
— И что? Будешь стрелять? — развеселился Деркач.
— Нет. — И очкарик вдруг врезал защитнику дома стальным телом прямо в кадык. Метко в щель, каким-то особым движением кисти. Деркач взвыл и начал задыхаться.
— Серёжа! — закричала Ленка прямо в ухо, оказалось, что он упал на неё. Но боевая подруга тут же начала атаковать интервентов: — А теперь меня посмей ударить, тварь! Лю-у-у-уди! Зовите поли-и-ицию! — Она встала защитным крестом перед закрытой дверью в комнату. Дескать, но пасаран! Через Деркача уже перешагивали, мужики схватили Ленку за руки, пытаясь оттащить от двери, та кусалась. Сергей, малость оправившись от спазма, двинул ближайшему кулаком между ног. Услышал петушиного хрипа мат. Но в этой глупой неравной схватке он уже понимал, что враг победит, что Крис обречён.
Ленку, конечно, откинули. Двери распахнули так, что от стука зазвенели бокалы в стенке. Ввалились в комнату. Сначала качки и очкарик, потерявший шляпу. Потом Сатаев, нетерпеливо растолкавший страждущих повоевать. И последние Деркач с Ленкой. В комнате пусто. Парня в банном халате нет. Его ноутбука тоже. Очкарик что-то показал своим холуям, те бросились в разные стороны: один в шкаф, другой в соседнюю комнату — спальню, качок поповского вида на балкон — раздвигать развешенное бельё.
— Никита, посмотрите в ванной! — сказал Сатаев, и очкарик бросился в коридор. Исполнительный гад. Пришельцы перелопатили квартиру. Залезли на антресоли, заглянули в диван и даже в холодильник, как будто Деркач мог расчленить парня. Но Крис исчез. Ищейки в ярости, Сатаев в тоске, хозяева в оторопи. Где? Куда он делся? Им же не привиделось? — Так, все в машины, а мы поговорим! — наконец остановил этот дурдом Сатаев. Он мотнул головой в сторону кухни. Расстроенные качки понуро пошли вон, а Очкарик, Ленка, Деркач и Сатаев — «говорить».
Нет, не привиделось! На столе монеты, ключик, таблетки… В стиральной машине так и валяется одежда Криса. Ленка вдруг взяла пакет с пряниками и водрузила его на таблетки и ключик:
— Что ж, гости дорогие, чай? Кофе? Потанцуем? — и двинула ногой табуретку так, чтобы Кирилл Олегович сел спиной к стиралке.
— Обойдёмся. — Очкарик не склонен шутить.
— Всё это время вы поддерживали отношения с Крисом? — вкрадчиво и доверительно начал Сатаев.
— Нет. Вчера после работы в вашем доме я столкнулся с ним на стоянке. Он попросил подвезти до центра. Вот и всё.
— Вы лжёте. Не может быть случайностью факт смены работника. Вы и монтировать приехали, выбрав время, чтобы без лишних глаз. Вы мне не поверили тогда. Что ж, теперь вы соучастник кражи. Наверняка пособник.
— И что украдено?
— Деньги.
— Деньги? В руках у Криса был только ноутбук. Никаких ценностей в карманах, за пазухой не было. Даже карточки нет.
— Вы успели перетрясти его одежду за столь короткое путешествие? — Сатаев сладко улыбнулся. — Зачем вы ему потакаете? Он губит себя, с его травмой нужно быть крайне осторожным, у него угроза рецидива аневризмы: бегать-прыгать нельзя, необходимо правильное питание, постоянный медицинский контроль. А он? Антисанитария, разврат, наркотики, клубы, драки, да ещё и залез обокрасть дом матери.
— Может, дело не в том, что это дом матери? А что вы там живёте? Всё, что он делает, не связано с болезнями. Связано с вами.
— Вы доктор? Вы были рядом с Кристофом и видели, как прогрессируют разрушительные процессы? Нет? По вашим словам, вы с ним общались несколько дней. А я его знаю много лет. Я был с ним, когда он даже ходить не мог после операции, я кормил его, носил на руках, занимался только им в самые сложные для него годы. Я могу судить, болезнь это или нет. Я знал другого Криса.
— Почему же он так ненавидит своего благодетеля?
— Он считает, что вы хотите отхапать его часть наследства, его долю в активах банка, объявив недееспособным или даже убив, — вмешалась Ленка.
— Значит, это он вам лично сказал? Всё-таки он был здесь? — Сатаев нисколько не удивился такому заявлению.
— Нет, это мне муж сказал. Я не видела Криса вообще ни разу. А вы просто лирикой здесь увлеклись.
— Лучше, конечно, заморозить активы или транжирить их на блядство, нежели продолжать дело своего отца. Он рассказывает вам небылицы. Я руковожу банком, распоряжаюсь долей своей жены, уходить от неё не собираюсь, и в моих интересах, чтобы наш бизнес процветал, принося прибыль всем членам семьи. И Кристофу в том числе. То, что мы сейчас не вправе совершать сделки с его частью активов, вредит в первую очередь ему, а не мне. Я вас убедил? Где Крис?
— Мы не знаем где.
— Вы понимаете, что он может погибнуть без медицинской помощи? Никита, там, в комнате, я перчатки оставил, будь добр… — Господин Барышев, Деркач вспомнил его фамилию, метнулся в комнату. — Поэтому нужно его найти. Помогите нам, пока не поздно.
— Но мы не знаем, где он.
— Где он вышел?
— На площади Восстания.
— Что говорил? Зачем ему ноутбук? Какие имена называл?
— Никаких имён. А ноутбук его. Он так сказал.
— Это правда. Ноутбук его. Но он взломал сейф, чтобы его забрать.
— Сейф своего отца, полагаю.
— Его отца нет уже более десяти лет! Я выполняю его функции. Я забочусь о Крисе.
— Вы усыновили его?
— Может, он обещал с вами связаться?
— Нет. Даже номер телефона не записал.
— Ему ни к чему записывать. Всё, что касается цифр, он запоминает навсегда. Он обещал позвонить?
— Нет.
— Вы позвоните мне, если он объявится?
— Он не объявится.
— Хм… вы ему нравитесь, — Сатаев и вернувшийся Барышев синхронно скосили глаза на Ленку. — И не как просто друг. Как мужчина. Поэтому он на вас выйдет.
— С чего вы взяли! — Деркач покраснел.
— Он не прислал ещё ни одной фотографии с вами.
— Вам пора! — грозно предупредила Ленка. — Сергею на работу, а мне тут прибирать то, что вы устроили! И вообще! Не слышала извинений по поводу того, что вы ворвались в мой дом, вырубили мужа.
— Хорошо, мы пойдём. Но я по-прежнему жду от вас звонка. — Сатаев встал и пошёл к двери, там он повернулся, прищурился и добавил: — А извиняться не собираюсь. Крис здесь был. Я уверен.
Визит закончен. Сергей и Лена застыли в коридоре: чувства растрёпаны, противно пульсирует тревога.
— Куда делся Крис? — прошептал Деркач.
— Балконная дверь была закрыта, я точно знаю! — тоже шёпотом ответила Лена. Они сорвались на лоджию. Паруса-простыни и флаги-наволочки были цинично сдвинуты недавним вторжением. И как раз этот факт сразу давал знать, что на самой лоджии Криса нет, спрятаться тут негде. Центральная стеклянная секция была уже выставлена с приходом настоящей весны, и семейство Деркач в ужасе высунулось в этот проём. Наверное, ожидали увидеть тельце в синем халате, скрюченное на газоне. Ни тельца, ни халата.
— Э-эй! — сиплый голос. — Я сейчас упаду!
— Бля! — вскричал Деркач.
— Мамочки! — поддержала Ленка.
Крис зацепился за рейку металлической обрешётки, которая всё ещё позорно «украшала» соседский балкон. Когда-то в той квартире жила старушенция, которая превращала лоджию в висячие сады Семирамиды, поэтому вместо застекления какие-то мастера наваяли ей ставни с решёткой, по которой летом вились плющи и хмель, а зимой — ржавчина и уродство. Любительница цветов отошла в иной мир, а решётку с собой не забрала, у новых соседей, видимо, пока не доходили руки. Зато вот у Криса «дошли». Голыми ногами он цеплялся за крохотный кирпичный выступ, всем телом припал к вертикали, удерживал вес на руках. Щека и шея в ржавчине, в глазах страх и паника.
— Как ты туда залез? — задал лишний вопрос Деркач и посмотрел вниз. Седьмой этаж. Хорошо ещё, что вид не во двор, где сатаевские машины парковались.
— Я сейчас упаду… Руки окоченели… — Действительно, хоть на улице и апрель, но он прескверный — дождливый и ветреный.
Сергей отодвинул старое кресло, пустую пятидесятилитровую канистру, повернул крепления (а Ленка ещё ругалась, что «всё на честном слове держится») и снял оконный блок, который ближе к соседям. Высунулся наружу, протянул руку к дрожащему спайдермену.
— Хватайся!
— Я не могу…
— Можешь! Я тебя удержу!
Было очень заметно, что Крису трудно отцепить руку от решётки, но он это сделал. И Деркач перехватил его за запястье, осторожно потянул на себя. Маленький шажок по выступу, ещё один, глаза в глаза: уверенность и ужас натыкаются друг на друга и… Крис отпустил решётку правой рукой и тут же сорвался вниз. Повис…
— Ах! — Ленка героически не визжит.
— Я тебя держу! — спокойный голос Деркача. — Вторую руку! Крис! Посмотри на меня! Не паникуй! Вторую руку давай! Я тебя вытащу!
Крис услышал, он задрал голову и протянул правую руку, обхватил ладонью сначала свой левый локоть, выше, выше. Деркач высунулся больше и достал второе запястье. Выдохнул, напрягся, натянул все мышцы, потащил жизнь на себя: он должен, он может…
— Давай, давай, давай, миленький… — скулила рядом Ленка. А когда чёрная башка показалась на уровне балконного заграждения, она подлезла и уцепилась за шею. Помогая пыхтением и рычанием, они справились, перевалили холодное тело через перила и грохнулись в кресло.
— Думал — всё, добегался кролик… — прошептал Крис в ухо Сергею. — Не думал, что это так трудно — висеть на холодных железяках…
— Как ты туда залез? Вот в чём вопрос.
— Хер меня знает… Ой, экскьюземуа, мадам! — Деркач только после этих слов понял, что судорожно обнимает лежащего на нём Криса, а тот, наглец, и не торопился вставать, протянул грязную руку к Ленке и тоненьким голосом представился: — Патек Кристоф, совращаю вашего мужа, а он всё никак не совращается.
— У меня тоже плохо получается, — ответила Ленка. — Пойдёмте в квартиру, ты же окоченел! Деркач, вставь окно на место!
Крис наконец встал. Его пошатывало, но он не торопился внутрь. Приложил палец к губам и тихо произнёс:
— Тс-с-с! Не говорите там со мной! Сначала надо проверить.
Он на цыпочках пошёл в квартиру, залез под столик, провёл под подоконниками, задрал сиденье дивана. Показал Деркачу направление «Кухня». Ленка и Сергей поняли — он ищет «жучок» — и позволили себя вовлечь в эту игру. Они проверили всё на кухне, в коридоре, действовали бесшумно, иногда переглядываясь и пожимая плечами, пока к ним не выглянул Крис и с хитрым видом не поманил пальцем. В комнате он торжественно перевернул настольную лампу с бордовым пыльным абажуром с висюльками, которой на самом деле никто не пользовался — слишком уж она тяжёлая и тёмная. Зато подарок Ленкиной бабушки. Именно на абажуре и была прикреплена круглая бляшка с дырочками, как для динамика. Крис самодовольно улыбнулся. Ткнул пальцем в Ленку, в Сергея и помахал рукой у рта…
— Чо? — ступил Деркач.
— А ты на работу не опоздаешь, друг любезный? — вдруг громко выдала Ленка. — Если ещё раз припрутся эти идиоты в поисках неведомого Криса, ты уйдёшь с ними! Понял? Иди, пей кофе! Я сама уберу!
Крис поднял большой палец вверх: «Класс!» И поставил лампу назад, не тронув «жучок». Ленка же указала в коридор, там — в ванную, врубила воду и зашептала:
— Ты думаешь, что они слушают разговоры где-то рядом?
— Да, в районе трёхсот метров, это же устройство не в телефоне. Думаю, они во дворе в машине слушают.
— Значит, тебе опасно выходить?
— Ваша хата — для меня сейчас самое безопасное место в городе. Они считают, что контролируют квартиру, и если я вернусь или вы знаете, где я, то они услышат.
— А вдруг «жучки» есть ещё где-нибудь, тут, например? — оживился Сергей.
— Нет. Из кухни в комнату выходил только очкарик с бобриком, якобы за перчатками. А ведь у красавчика перчаток не было. Я видела, он не заходил в ванную. — Деркач с гордостью посмотрел на жену.
— Так вы не против, если я у вас в качестве молчаливого субъекта поживу несколько дней? — Крис спрашивал только у Ленки — наверное, понимал, что Сергей всяко «за». — Я буду паинькой: ем мало, ссу метко, места много не занимаю. Они таблетки мои не забрали?
— Нет, не увидели. — И опять благодарный взгляд от Деркача. — А где твой ноут?
— Я сунул его между бельём в шкафу.
— Деркач, вали на работу! А мы спать будем! — определила Ленка.
— Понял? Вали, — захихикал Крис.
Пришлось валить. Тем более что Митрич позвонил, ругался, что уже десять — давно пора быть, Мади бьёт копытом, заказчики домогаются. И никто не вспоминает, что он вчера допоздна за Трубина вкалывал… Вдруг всем понадобился.
Работа, конечно, частично выветрила впечатления от утреннего происшествия, но всё валилось из рук. Выяснилось, что не все комплектующие привезли на объект — пришлось ехать забирать. Но всё как в тумане, мысли только о том, как там дома? Что они делают? Не ворвались ли вороги ещё раз? Не выдержал, после обеда позвонил Ленке.
— Как дела?
— Спала. В ванной была, — последнее сказано с нажимом. — Часа в четыре пойду за продуктами. Может, ты подъедешь? Заберёшь меня с котомками?
— Подъеду. В «О’Кей»?
— Да. Созвонимся.
Деркач понял, что это практически конспиративная встреча. Никогда раньше Ленка не просила о таком. Хотя сейчас Сергею показалось, что это совершенно нормально… Даже странно, что он сам никогда не догадывался предложить.
В начале пятого он уже стоял на стоянке около супермаркета. Ленка действительно вышла с огромными пузатыми пакетами — затарилась на полную. Поставила пакеты на заднее сидение, плюхнулась вперёд.
— Ну, как там дела? — спросил Деркач.
— Сначала спали полдня. Потом я готовила, он сидел в компе. Он рассказал мне ещё раз свою версию ситуации с банкиром, мы в ванной запирались. Всё так, как ты рассказывал. Про отца своего, что не помнит аварию, что делали операцию, что таблетки эти розовые ему какой-то кореш-фармацевт поставляет… Знаешь, он ведь и вправду спит с кем попало… И про наркотики правда. И про здоровье его Сатаев не соврал. Крис сказал, что в последнее время какие-то приступы, всё чаще и чаще, что падает без сознания. Когда я ему о клинике заикнулась, про необходимость медпомощи, он скривился и заявил, что «это не для него», что долго жить — не его судьба. Шутил. Велел не париться. Я ему предложила к независимому адвокату обратиться, чтобы защитить себя, вон у нас в отеле один звёздный юрист из Москвы заселился. И знаешь, что Крис ответил? Что дело не в наследстве. А в чём? Он промолчал.
— Он хочет отомстить.
— А потом я подглядела, что он в ноуте делал. Сначала фигня какая-то на синем фоне, таблицы — ничего не понятно. А потом вдруг фотки стал разглядывать. И знаешь, что там? На всех этот Сатаев. Улыбается. Позирует. Корчит рожи. Не смотрит в кадр. В деловом костюме. В плавках. На фоне моря… И даже в постели, спящий. Я, конечно, не все видела, но кроме него никого — ни матери, ни сестрёнки, ни пацанов каких-нибудь… Только он. Ужасно красивый, просто голливудская звезда, — Ленка тяжело вздохнула. — Деркач, помнишь, Сатаев говорил, что Крис влюблён в него? Так вот… и это правда. Он так долго рассматривал эти фотки, стиснул себя руками вот так, — она обняла себя за плечи, сжалась, — и шмыгал… Я решила, что он плакал. Деркач, тебе не кажется, что Сатаев может быть прав? Вдруг он влюбился в материного хахаля и, не получив взаимности, решил мстить и вычеркнуть себя из жизни? Он ведь умрёт от своей глупости. А мы ему помогаем…
Деркач не знал, что сказать.
— Мне с ним поговорить?
— Да. Если он кому всё расскажет, так это тебе.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что у него в компе есть не только фотографии Сатаева. Но и твои.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Ошибка 404
De TodoОписание: Ошибка 404 или Not Found («не найдено») - стандартный код ответа HTTP о том, что сервер не может найти данные согласно запросу, что страница перемещена или удалена. И не только в Интернете. И не только страница. Автор Старки https://ficboo...
