Белое откровение | Yoonmin, vkook

13. Яблоко в карамели.

Чимин продолжал вертеться в своей постели, словно уж на раскалённой сковороде, и нарочито громко вздыхать. На другой стороне кровати, за выстроенной из подушек баррикадой, тихо сопела принцесса Ли Сонг. По неспокойному дыханию и шуршанию одеяла было понятно, что сон к девушке тоже не шёл. Этим вечером принца отправили в покои гораздо раньше, чем обычно, поскольку рано утром была запланирована конная прогулка. Едва прозвонил вечерний колокол, за окнами лиловый закат медленно тух, перевоплощаясь в густые сумерки, а Чимин уже лежал в кровати и пытался уцепиться хотя бы за краешек сна.

Принцессу отправляли в его опочивальню каждый вечер. Они почти не разговаривали, а если и перекидывались наборами слов, то исключительно о чём-то обыденном и скучном: о бале-маскараде, или о том, как глупо и вычурно одеваются придворные дамы. Они не говорили о свадьбе, о том, что будет дальше, и делили этот страх на двоих. Девушка казалась то ли напуганной, то ли растерянной, то ли всё вместе. Она отворачивалась от принца и подолгу глядела в окно на то, как погибал закат, а между ними будто находилось огромное лохматое чудовище, которое звали Молчание. Ночь была теплее, чем все предыдущие, поэтому Чимин в очередной раз попросил Чонгука не закрывать двери на балкон. Вдалеке переливались тысячи городских огней, зажжённых обывателями Уотерполя в честь празднования Эмбиля.

— Мне подготовили такую дурацкую маску на бал, — вдруг выпалил Чимин, глядя на серебристый балдахин, что висел над периной. Принцесса не ответила, лишь тяжко вздохнула, но вскоре ей и самой наскучила мёртвая тишина.

— А на моём наряде столько разноцветных перьев, будто я наседка, — пробормотала себе под нос девушка.

— Да? — встрепенулся принц, привставая на локтях. — А на моём павлиньи перья!

— Неужто? — чернявая макушка принцессы показалась из-за подушечной баррикады. — Значит из нас решили сделать птичью парочку?

Они переглянулись и спустя несколько коротких мгновений синхронно захохотали, откидываясь на подушки и разбавляя натянутую атмосферу непринуждённым смехом. После снова воцарилась тишина, но уже не такая тяжёлая, как прежде. Из дверей, ведущих на балкон, начал доноситься какой-то шум, гул и какофония из разных звуков. В городе начались гулянья.

— Что это? — спросила принцесса, глядя на дверной проём.

— Сегодня начался Эмбиль, — пожал Чимин плечами. — Горожане празднуют его несколько дней.