Книга вторая.
Энрика вновь возвращается в Дублин, но теперь, она собирается остаться там навсегда, начать новую жизнь и прятаться от Слэйна. Но от злодея сложно спрятаться. Если он решил поймать свою жертву, то он её поймает. С каждым днем их отноше...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Порой хочется, чтобы тебя оставили в покое. Просто чтобы все люди, которые тебя знали, резко потеряли память, и ты смогла бы жить нормально, не боясь выходить на улицу, без малейшего страха смотреть им в глаза. Жаль, что в мире нет ещё такой услуги. Я бы воспользовалась ей.
— Энрика, ты же знаешь, что я не причиню тебе вреда, — мягкий мужской голос вновь сопровождается стуком.
Я швыряю газету на журнальный столик и подхожу к двери. Медленно поворачиваю замок, а потом открываю саму дверь. Смотрю на мужчину, которого тоже когда-то любила. Я играла и смеялась вместе с ним. Он был частью моего прошлого. Теперь он сильно изменился. Я не видела его, наверное, полжизни, даже больше. Но теплота в его зелёно-карих глазах осталась той же.
— Энрика, — он широко улыбается и входит в дом. Едва я закрываю дверь, как оказываюсь в его жарких и крепких объятиях. Он сжимает меня в своих руках. Я дышу его приятным парфюмом, который не изменился даже спустя годы, чувствую подступающие к глазам слёзы.
— Крёстный, — шепчу я. Мне казалось, что мы больше никогда не встретимся. Это было запрещено. Всё было под запретом для меня, особенно дышать, находясь рядом с людьми. Я должна была стать дерьмом, которое никогда не видно, но об которое можно вытирать ноги.
— Моя милая. — Фарелл отклоняется назад, рассматривая меня. Он постарел и стал больше, то есть толще. Но его улыбку я помню.
— Красавица. Я так хотел узнать, какой ты станешь. В детстве ты была непоседой. Тебе всегда нужно было быть в курсе всего, что происходит. Но с каких пор ты блондинка? — усмехается он, отпуская меня.
— Это конспирация, — бормочу, заправляя за ухо светлую прядь. — Чай?
— Я ненадолго. Не утруждайся, — улыбается он.
Мы смотрим друг на друга, и под его взглядом мне становится уже неловко.
— Итак, значит, конспирация. Думаю, эти ужасные линзы тоже для неё?
