Становление Тьмы: Часть II. Время перемен

15

Стратегия боя
На следующее утро Лецифер получил не слишком ласковое письмо от вампира Симона, являющегося по совместительству его преподавателем. Он в некоторых не принятых в приличном обществе выражениях мягко попенял Лециферу на продолжительный перерыв, который тот, по неизвестной причине, устроил в своем обучении. К письму был приложен небольшой список заданий и рекомендаций, и любезное описание того, что сотворит Симон с Лецифером, если тот не справится со всей этой наукой.
Таким образом, Лецифер просидел над учебниками до обеда, изображая из себя усердного отличника. После обеда он размышлял о прочитанном, попутно обновляя свои ментальные щиты, пользуясь техникой эмпатии. Кажется, ему начало удаваться сплетать вместе эмпатию и основы окклюменции. Еще пара месяцев и он сможет контролировать собственные выбросы эмоций, не нарушая щиты Вольдеморта.
Лецифер понял, почему, за редким исключением, никто кроме вампиров не практикует эмпатию. Этот талант имел слишком большие побочные эффекты. Призрачные преимущества могли обернуться безумием или смертью. Малейшая ошибка и психика человека выходила за границы стабильности, медленно, но неудержимо разрушаясь.
Это было, как падение. Стоя внизу можно неоднократно смотреть на высоту, а вот упасть с нее – только один раз. Или научиться летать. Сейчас Лецифер отращивал крылья эмпатии. Это было прекрасно и завораживающе. Контролировать собственные чувства и влиять на эмоции других. Даже самый слабенький вампир мог приманить к себе жертву, внушая ей чувство безопасности или любопытства. А старые вампиры могли внушить человеку многое. Что сможет сделать Лецифер?
Ирма намекала, что много больше, чем он смеет надеяться.
Лецифер не без удивления отметил, что его кровомагия тоже немного увеличила свой уровень. Теперь она более активно работала на излечение тела. И требовала за это намного меньше энергии. Теперь он вспоминал себя полным болваном, когда на заживление какой-то царапины бросал все силы, истощаясь почти до комы, когда можно было сделать это, даже не напрягаясь.
К сожалению, он должен был не только тренировать свои новые способности, а еще и учить много всякой скучной «ерунды». Слова и грамматика еще одного языка, новые заклинания, на его вкус совершенно ненужные. Но Симон никогда не бросал слов на ветер. И быть отшлепанным в присутствии всего клана… Лецифер уже разок проходил через это. Больше ему не хотелось.
На следующий день его сладкий сон был грубо прерван Джимом, который шумно ворвался в комнату.
– Гарри!
Лецифер со стоном зарылся под одеяло. Ну почему все так и норовят испортить жизнь несчастному полувампиру? Кто вообще встает в такую рань?
– Ты не мог бы еще раз позаниматься со мной?
– Все, что угодно, только дай мне поспать.
– Спасибо! – Джим выбежал из комнаты. Лецифер сел и замигал. Что именно он пообещал?
Он понял это после обеда, когда Джим, окончив официальные занятия, пришел к нему и потребовал обещанного. Как мог Лецифер отказать ему? И, кроме того, это был прекрасный повод отложить собственные уроки.
– Итак, Джим, до сих пор мы говорили только об осанке и других внешних признаках лидера. Сегодня пришла очередь языка. – Джим открыл рот, но Лецифер решительно зажал его ладонью. – Ничего против не имею. Но ты говоришь как ребенок, хотя ты и есть ребенок, но обучение тем легче, чем раньше начинается. Ты изучал или хотя бы читал известные речи знаменитых людей?
– Нет, это же скука смертная.
– Не думаю, иначе они не были бы так хорошо известны. – Лецифер ухмыльнулся. – Сделай попытку изучить пару из них и повторить перед зеркалом. Но, используя принципы риторики. В нормальном разговоре мы понижаем интонацию в конце предложения, перед точкой. В публичной речи понижения тона используются для того, чтобы заставить толпу задуматься над выделенным фрагментом.
– А зачем это надо?
– Чтобы привлечь к себе ранее безразлично относящихся к твоей идее. Но, разумеется, речь должна быть сама по себе разумна и обоснованна. Если же ты выступаешь перед своими фанатами и должен просто подтолкнуть их в определенном направлении, то здесь начинают работать другие принципы. Здесь необходимо давать, как можно больше чувств и ни в коем случае не делать пауз. Нужно увлекать их, постоянно нагнетая интерес к будущим свершениям и победам.
– Звучит логично, – Джим задумался. – Но Дамблдор делает не так! Он скорее медлителен и задумчив.
– Да, но Дамблдор уже достаточно опытный оратор и выработал собственный стиль. В нем видят не только опытного командира, но и заботливого отца. В этой роли он не должен увлекать за собой массы, а просто… он тот самый звук, который приводит лавину в движение. Понимаешь?
– Да, – Джим медленно кивнул. – А сам-знаешь-кто?
– Отличный оратор. Увлекающий. В этой области он заткнет Дамблдора за пояс.
– С чего ты так решил? – Джим рассердился. Дамблдор уже давно был его главным идеалом.
«Я слышал их обоих? Нет, наверное, это не слишком хороший ответ». Лецифер хмыкнул. – А как ты думаешь, почему у Вольдеморта так много сторонников?
– Не называй его по имени!
Лецифер отмахнулся от него. – Дамблдор это мудрый руководитель, но не командир. Он уже слишком стар и слишком долго находился в покое. Выглядело бы смешно, если бы он начал говорить зажигательные речи героя. Эта роль отводится тебе, Джим. И ты станешь героем.
– Я знаю…
– Тогда ты должен научиться хотя бы называть его по имени. Повторяй за мной. Воль – де – морт.
– Гарри!
– Это мое имя. Еще раз Воль – де – морт.
– Во-вв…– Джим едва шептал.
Лецифер не позволил ему сбежать до тех пор, пока мальчик, хоть и тихо, но достаточно внятно не проговорил.
– В… Вольдеморт.
– И насколько это было тяжело? – Лецифер потрепал брата по плечу. – Заканчиваем на сегодня. Поздно уже.
– Спасибо! – Джим галопом выбежал из комнаты, спеша похвастаться своей смелостью.
Лецифер задумчиво смотрел ему вслед. Что он делает? Именно он, Лецифер, Голос Совета, правая рука Вольдеморта, враг Министерства и Ордена… и он учит ребенка, который должен когда-нибудь повести Светлую сторону в решающий бой. Обезумел ли он?
Нет. Джим напоминал ему о том, каким мог быть он сам. И он не мог позволить быть слабой ни одной из своих версий. Он даст Джиму все, чтобы тот сумел выжить, а там… посмотрим.
Действительно?
В этот день он так и не смог вернуться к собственным урокам.