Лисье коварство [ЗАВЕРШЕНО]

Наследие и его последствия.

Шестнадцатый день рождения Героя Магической Британии, Мессии Света и Мальчика-Который-Выжил начинался совершенно обычно. Гарри проснулся рано утром, полежал еще немного, размышляя о вечном, затем встал и поплелся в ванную.

А там тихо съехал по стенке, глядя на свое отражение.

«Что за..?» - дальше шли сплошные непечатные выражения, о которых история стыдливо умалчивает.

В зеркале отражался... нет, не накачанный демон с рогами и хвостом. Даже не милый котенок с ангельским невинным взором. И не вампир, от которого веет непередаваемым обаянием.
Рыженькие лисьи ушки нервно дернулись, выдавая настроение хозяина. Длинный пушистый хвост, похожий на опахало, нагло помахал своему владельцу и обвился вокруг ноги.

«Ой, что-то мне нехорошо...» - пронеслось в голове у ошеломленного парня.

Черты лица практически не изменились, только стали какими-то более мелкими, острыми, и в то же время странно притягательными. Как будто... лисьими.

Гарри аккуратно, по стеночке, двинулся обратно в спальню, не спуская опасливого взгляда с отражения. Уже в комнате он присел на кровать, то и дело нервно ощупывая прибавившиеся конечности.

Первым делом парень решил, что это какое-то проклятие. Ну, а как же иначе? Остается только надеяться, что его можно снять.

Подумав, Гарри решил вызвать по зачарованному зеркалу крестного.

Как оказалось, Блэк смог-таки опять совершить невозможное (после побега из Азкабана) и вернуться из Арки Смерти, загадочного артефакта, прохода за Грань. Его безутешный крестник был изрядно удивлен, когда обнаружил ночью в своей комнате безвременно почившего единственного родственника. Выяснилось, что рассказывать о том, что там, за туманной завесой, Сириус не желает, но вот о том, что он собирается делать, сообщил с удовольствием.

Блэк собирался возродить свой Род. Да, вот так просто. Сначала Гарри подумал, что крестный немного не в себе, но затем втянулся и с интересом слушал рассказы о древних обычаях и ритуалах.

Вообще, как парень заметил, Сириус вернулся другим. К нему как будто вернулась жажда жизни, синие глаза снова горели неукротимым весельем, прекратились приступы апатии и отчуждения. Словно, побывав за Гранью, Блэк обрел ту часть себя, которую забрали безмолвные стражи Азкабана.