Шанс, чтобы все исправить [ЗАВЕРШЕНО]

Глава 20. Омут памяти

Примечание: выделенные фразы представляют собой цитаты из книги "Гарри Поттер и Философский Камень"

_____________________________________________________________________________________
Гермиона отошла в сторону. Позади нее над столом в воздухе плавала неглубокая, почти плоская, каменная чаша.
- Омут памяти? - Недоверчиво спросил Гарри.
Гермиона торжественно кивнула. Гарри подошел к чаше. Сейчас, пока еще вечер не накинул свое темное покрывало на город, пока не скрылось солнце за крыши домов. Но еще есть вопросы, которые требуют разрешения.
- Гермиона, скажи. Почему миссис Паркинс помнит Драко?
Гермиона, раздумывая, сдвинула брови, но тут же ее лицо осветилось ответом:
- Знаешь, Гарри, в каждой строке этой сказки, в каждом слове кроется смысл. «Давным-давно, когда не было еще в мире зла», - Гермиона здесь горько вздохнула, - мы не изучали этот вопрос на истории магии так глубоко, но я думаю, здесь речь идет о тех временах, когда люди еще не нашли обетованные земли волшебников. Под «злом» подразумевались магглы. Они сжигали ведьм, волшебники подвергались гонениям. Мне стыдно за людей, - Гермиона потупила взгляд, - наверное, отсюда и пошла гордость чистотой крови и ненависть к магглам.... Я думаю, что это проклятье распространяется только на людей, наделенных магическим потенциалом, ведь Зелам не могла себе и представить человека, не умеющего обращаться с волшебством.
- Понятно, - Гарри кивнул. Он встал напротив Омута памяти, заглянул внутрь него. И только сейчас понял, что не знает, что делать.
- Я думаю, это может быть любое воспоминание, связанное с ним, - пришла на помощь Гермиона, - в сказке говорится, что Дисперата хотел увидеть облик своей любимой и был удивлен, когда оказался на дороге, где он встретил Зелам. Я думаю, что проклятье дает последний шанс все исправить. Я так же думаю, что это проклятье - дар Зелам для Дисперата, чтобы исправить то, что пошло не так. Последний ее дар. Проклятье само направит тебя к моменту, когда ты сможешь все изменить. А что произойдет дальше, я даже и не догадываюсь. Скорее всего, ты не будешь простым наблюдателем, как это всегда бывает. Но, Гарри, как бы не было велико твое искушение воспользоваться своими имеющимися знаниями, - Гермиона понизила голос, и Гарри понял, что она говорит о крестражах и гибели Волан-де-Морта, - тебе не удастся этого сделать, запомни. Ты не спасешь ни Сириуса, ни Джорджа, ни кого-либо еще. Ты просто погибнешь, потому что проклятье не может изменить этого. Этот шанс поможет тебе исправить только то, что само проклятие и породило. Это не страшно. Совсем, как Маховик Времени. Мы-то с тобой помним, как могли идти события, не воспользуйся мы им.
Гарри кивнул и уже подставил палочку к виску, думая, каким бы воспоминанием воспользоваться, как Гермиона снова заговорила, отвлекая его.
- Гарри, - окликнула она парня, заставив тем самым повременить. Выражение лица Гермионы было странным и почти незнакомым. Ее карие глаза увлажнились, отчего они стали еще ярче и выразительнее. - Своим поступком ты поменяешь историю. Я не думаю, что это коснется основного хода истории, основных событий, но мы с тобой можем не стать друзьями.
Она подошла к Гарри и обняла его. Гарри обнял подругу в ответ.
- Ну, этого не может быть, мы будем друзьями все равно, - сказал он.
Гермиона вырвалась из объятий и серьезно посмотрела на друга:
- Если тебе удастся все изменить, то события этих лет могут вовсе не произойти, понимаешь?
- Не понимаю, - честно признался Гарри.
- Альтернативная реальность вытеснит настоящее и случившееся. Вряд ли ты проживешь эти времена заново, ты просто вернешься в изменившееся сегодня. Ты играешь со временем, это опасно... Но тебе нечего бояться, - тут же торопливо добавила Гермиона, заметив испуг вперемешку с удивлением на лице Гарри, - ты меняешь только свои отношения с этим парнем. Я не думаю, что это погубит кого-то, кроме тебя.
- Звучит оптимистично, - заметил Гарри.
- Есть реальность, в которой ты поступил по-другому по отношению к нему, и твоя история пошла другим путем. - Продолжила подруга, - например, есть реальность, в которой Невилл Лонгботтом проживает твою жизнь, - слабо улыбнулась она.
- Мальчик, родившийся в конце июля, - понимающе кивнул Гарри, - знаешь, Гермиона, твоя версия параллельности миров меня немного пугает. То есть, если я что-то изменю в прошлом, получится, что всех этих лет не было?
- Ты будешь их помнить, Гарри, - Гермиона покачала головой, - только не думаю, что ты будешь помнить последствия своих изменений - их-то ты заново и не переживешь. Все это останется у тебя в голове, и только. Ты ведь помнишь этого парня? А я нет. Люди вокруг тебя прожили другую жизнь, в которой не было сына Малфоев. Его исчезновение мало что изменило в мире, но ты ведь помнишь его, ты прожил жизнь с ним. Я думаю, что когда ты вернешься в настоящее, ты будешь помнить все, что происходило в твоей жизни на этот момент. Это и пугающе, и уникально одновременно. Будто ты прожил несколько жизней, прожив, на самом деле, всего одну. И все равно мне странно: я прожила бок о бок с тобой почти десять лет и впервые слышу о Драко Малфое. Все это остается в твоей памяти, в твоей голове.
Гермиона дотронулась пальцем до виска Гарри.
- Конечно, это произойдёт у меня в голове, но кто сказал, что поэтому оно не должно быть правдой?
- Задумчиво спросил сам себя Гарри, вспоминая слова Дамблдора.
Гермиона снова улыбнулась натянутой улыбкой. Создавалось ощущение, что она прощалась с ним навсегда.
- Мне не дает покоя только одно, - наконец, Гермиона решилась озвучить свои страхи, - ты сказал, что он починил исчезательный шкаф. Это значит, что он был на стороне Волан-де-Морта, Гарри. Я боюсь, что ты сделаешь неверный шаг и ...
- История не изменит основного хода событий, - заверил ее Гарри, и, слегка улыбнувшись, добавил:
- Не в этой реальности.
Гермиона никак не ответила на его улыбку. Она обняла его напоследок:
- Не забудь, ты обещал уволить меня, если у нас все получится, - попыталась пошутить она, - теперь мне пора. Ты должен сделать это один, хорошо? Прощай, Гарри.
Гермиона вышла, плотно закрыв за собой дверь.
«Она боится не за меня», - поздно осенило парня, - «Мы - друзья, и наши судьбы тесно связаны друг с другом. Она боится изменения своей истории. И, тем не менее, она пошла на риск, зная, что завтра она и Рон смогут навещать меня только в Мунго. А может, она решается на этот шаг в надежде, что все изменится к лучшему».
Гарри попытался представить себе, в какой же момент его жизни его занесет, но так и не смог. Он дотронулся палочкой до виска: Малфой, веселящийся как ребенок, с горящими глазами, наблюдает кукольное представление, которое разыграл для него Гарри.
И жемчужно-седая нить отделилась от виска Гарри, следуя за палочкой. Гарри опустил ее в клубящийся туман над чашей, и по нему, как по воде, тут же пошли серебристые круги. Гарри стал пристально всматриваться в открывшееся ему видение и вдруг почувствовал, как серебристо-молочная жидкость затягивает его в чашу.
Попав в чашу, Гарри принялся озираться. Он сразу понял, где он оказался. Он никогда бы не перепутал это место с другим: вагон Хогвартс-Экспресса.
- Ну, а про квиддич ты, конечно, слышал. - Услышал он уверенный мальчишеский голос Рона. - Ты за какую команду болеешь?
Гарри принялся озираться, надеясь увидеть себя, но вдруг до него дошло: он взглянул на свои руки. Смуглые, натруженные, в мозолях от метловища ладони сменили маленькие ладошки одиннадцатилетнего мальчика.
«Ты будешь не простым наблюдателем», - произнес в голове кто-то тоном Гермионы.
- Ээ... Ну, вообще-то я не знаю ни одной команды, - произнес, наконец, Гарри. Услышав свой голос, он едва не рассмеялся: вот, лягушонок! Рон выглядел еще более забавно: долговязый для своих лет, нескладный, с большими руками, лицо усеянное веснушками, грязь на носу.
Сердце Гарри потеплело от воспоминаний, от нахлынувшего ощущения старого и нового одновременно.
- Да, ты что! Это же лучшая игра в мире! - Взволнованно воскликнул Рон. «О, Рон, поверь, я знаю», - с улыбкой подумал Гарри. - Знаешь, будь у меня деньги, я бы себе купил Нимбус-1500. Сейчас все с ума сходят по Нимбусу-2000, но у этой метлы скорость меньше, чем у ее предыдущей модели, - важно начал рассказывать Рон.
Разумеется, эту информацию он почерпнул из книги «История Квиддича», иначе откуда он мог знать? Хотя, впрочем, может, подслушивал разговоры старших братьев о квиддиче. «Да, второй вариант вернее»,- подумал Гарри. Дверь купе распахнулась, и Гарри ожидал увидеть в ней Гермиону, разыскивающую жабу Невилла, но увидел Малфоя и вечных его двоих спутников: Винсента и Грегори.
- Это правда? - Даже не поздоровавшись с порога выпалил он,- по всему поезду говорят, что в этом купе едет Гарри Поттер. Значит, это - ты, верно?
Гарри кивнул.
- Это Крэбб и Гойл, - Малфой небрежно махнул рукой в сторону сопровождавших его мальчишек, - А я - Малфой, Драко Малфой.
Рон закашлялся, пытаясь скрыть смех. Малфой сощурил глазки и гневно взглянул на него:
- Мое имя тебе кажется смешным, не так ли? Даже не буду спрашивать, как тебя зовут. Мой отец рассказал мне, что если видишь рыжего и веснушчатого мальчишку, значит, он из семьи Уизли. Семьи, в которой больше детей, чем могут себе позволить их родители.
Услышав это, Гарри вдруг вспомнил, каким на самом деле был Малфой в первые годы учебы, и мысль о том, чтобы что-то поменять, постепенно сменялась мыслью оставить все как есть.
- Ты скоро узнаешь, Поттер, что в нашем мире есть несколько династий волшебников, которые куда круче всех остальных. Тебе ни к чему дружить с теми, кто этого не достоин. Я помогу тебе во всем разобраться.
Малфой протянул руку Гарри, и брюнет несколько секунд смотрел на нее. «Вот он, этот момент, из-за которого я здесь», - молнией промелькнуло в его голове. - «Что я должен делать? Протянуть руку в ответ или оставить все, как есть?»
Гарри протянул руку в ответ под неодобрительный взгляд Рона. «Рон, в нем много хорошего!» , - мысленно извинялся Гарри перед другом. Но вдруг страх охватил его: об этом и предупреждала Гермиона! Они могут не стать друзьями!
- Спасибо за предостережение, Драко, но я думаю, что сам могу понять, кто чего достоин, - проговорил Гарри, тщательно подбирая слова, стараясь говорить, как можно теплее. На лице Рона появилась снисходительная улыбка, а бледное лицо Малфоя украсили розовые пятна.
Вдруг все перед глазами Гарри поддернулось серой дымкой. Голова его закружилась, в тело будто вонзилось миллион ножей. Картинки, одна за другой, замелькали перед Гарри. ...Малфой на метле с напоминалкой Невилла: «Дай же мне покрасоваться перед тобой, Поттер!»; веселый смех: «Это было глупо, Малфой!»; обиженное и виноватое «Прости». Все это раздалось со всех сторон, Гарри чувствовал, что он на грани обморока, он уже не знал, где находится, раз за разом оказываясь в новом месте. Затем мелькали какие-то незначительные сцены, но Гарри понял - соперничества между ним и Малфоем нет, они друзья, все проделки Малфоя не выходят за рамки дружеских шуток.
...- Я не могу спросить у него об этом прямо, Гермиона, - это второй курс?
- Но ведь он - твой друг! - Протестовала подруга.
- Как ты себе представляешь? О, Малфой, ты - наследник Слизерина?...
Картинки снова менялись перед глазами, Гарри уже не следил за быстрым калейдоскопом сцен своей жизни, сотни голосов сливались в один. Мелькали один за другим курсы, он видел плач Малфоя:
...- Ты не понимаешь! Я должен сделать это! Он убьет моих родителей! Мне не нужна твоя помощь, Поттер!
- Нет, Малфой, нет! - Надрывалось все внутри него, ссора, кровь Малфоя на залитом водой полу...
Казалось, голова вот-вот расколется пополам, шрам снова заныл, острая боль пронзила его. Из-за сильной боли Гарри не мог ничего больше разобрать, и, хотя вскоре боль в шраме прошла, Гарри уже не мог больше этого выносить. Он почувствовал, как ватная, ощутимая темнота окутывает его, словно одеяло, и он погрузился во тьму.