Шанс, чтобы все исправить [ЗАВЕРШЕНО]

Глава 11. Спасение и потеря

Аппарация занесла его прямиком к главному входу. Тут, стоя на пороге, Гарри понял, насколько он, все-таки задержался - гости уже почти разбрелись по дому, медленно потягивая напитки и скучающе разговаривая о пустяках - ужин был закончен. На парня все смотрели удивленно: он, как есть, заявился на ужин, забыв о всяких правилах дресс-кода подобных мероприятий. Но, по большому счету, Гарри было плевать на их удивленные взгляды и противный шепоток за спиной. Нужно найти Малфоя, срочно.
- Простите, мне некогда, - даже не останавливаясь, то и дело бросал на ходу Гарри очередному возможному собеседнику. Тот лишь разочарованно закрывал рот и обиженно смотрел в спину спешащего Поттера.
В огромной трапезной Малфоя не было, как не было его и по всему дому - Гарри буквально вбежал в сад, грубо распихивая гостей. Навстречу ему шла, плавно двигая бедрами, Астория. Гарри поравнялся с ней, она остановилась, поправив прическу и элегантно опустив руку на бедро.
- Привет, - быстро поздоровался он, - Ты не видела Малфоя?
И выглянул за ее плечо, будто Малфой ошивается где-то здесь, но Астория выпрямила худые плечики, загораживая обзор.
- А, мистер Поттер, - небрежно произнесла она. Голос мягкий, глаза с поволокой, слегка сощурены. - Вина, мистер Поттер?
Гарри, которому уже не терпелось аппарировать Малфоя в его поместье, где он смог бы с ним объясниться, кое-как удержался от того, чтобы не оттолкнуть девушку, загораживающую путь. Вместо этого он снова выглянул за ее плечо. Его взгляду предстала массивная скамья и белая макушка Малфоя. Гарри улыбнулся. Времени на разговоры не было, поэтому он быстрым шагом направился по тропинке, оставив Асторию в одиночестве.
Малфой был не один. Сзади, из-за ветвей глицинии выделилась фигура. Почуяв неладное, Гарри перешел на бег. Он видел, как Драко удивленно вскрикнул, как блеснул кровавым красным в темном освещении камень-замок у ворота мантии, как Малфой и таинственный незнакомец исчезли. Гарри остановился в нескольких шагах от скамьи. Тяжело дыша, он беспокойно вглядывался в слабо освещенный лесок глициний, будто надеясь увидеть там Малфоя.
«Куда? А, главное, зачем?»
К нему подбежала обеспокоенная Астория:
- Святые небеса! Что только что произошло?
Конечно, Гарри знает, он ведь Аврор - он власть, всемогущ. Никого не волнует, что он, в первую очередь, человек и обеспокоен и растерян не меньше самой девушки.
- Я... Я не знаю, - произнеся это, Гарри тут же аппарировал в Министерство, прямиком в свой кабинет.
Гермиона, уже собиравшаяся домой, вскрикнула от неожиданности и выронила из рук несколько пергаментов.
- Малфоя похитили, - паника, паника. Гарри стал мерить шагами кабинет, заложив руки за спину, - в поместье Гринграсс были отключены антиаппарационные чары. Значит, любой мог проникнуть на территорию особняка.
- Может, похитители потребуют выкуп?
Гарри с сомнением посмотрел на подругу. Такое возможно только в мире магглов, значит, у похитителя была только одна цель. И от осознания этого у Гарри зашевелились волосы на затылке. Убить. Драко убьют. И не будет больше колкостей. Не будет разговоров длинных о мелочах и глупостях. И уже точно не будет утренних поцелуев после ночи секса (к которым все медленно, но верно, шло), и он, Гарри, не будет любоваться больше на него...
Спустя пять минут после этого разговора, Гарри уже стоял во главе стола в Зале Совещаний, оперевшись кулаками на стол. Весь его вид говорил о важности и серьезности дела, на которое посылали Авроров. И каждый чувствовал, что в этом деле есть и личная заинтересованность начальства.
- Каждого допросить. Перемещения каждого проверить. Особо подозрительных сюда, к Криви. Нет. Любого, кто обладает хоть какой-то толикой информации...
Этим людям долго объяснять не нужно: уже спустя полчаса он смог вернуться в свой кабинет, опуститься в свое удобное кресло и уставиться пустым, отсутствующим взглядом в окно. За окном светит солнце, фальшиво и совсем не по ситуации.
Сидеть вот так запросто в кресле, когда жизнь Драко в опасности, казалось Гарри чем-то диким и страшно неправильным; в первую же секунду ему хотелось лететь в поместье Гринграсс вместе со всеми, но Гермиона настойчиво посоветовала ему остаться на месте. Иначе его отношение к пропавшему будет очевидным для окружающих. Очевидным? Едва ли для Гарри его чувства по отношению к Малфою были очевидными.
«Хочу, как дорогую эксклюзивную игрушку, как опасную, исключительную игрушку», - и пусть такая будет только у Гарри Джеймса Поттера, и только у него, - «Я заслужил», - малодушничал Гарри, помышляя о Малфое, лишь как о предмете сексуальных фантазий.
«Да и спасаю я его скорее по привычке. Потому что это произошло на моих глазах».
Гарри не хотелось думать о том, что будь на месте Драко другой, малознакомый человек, он бы сидел в кабинете без всяких угрызений совести и желания сорваться с места, взрывая стены на пути.
Гермиона спокойно попивала свой кофе, ее вся эта ситуация не трогала. Она только предупредила Рона, что вернется домой позже обычного, даже не объяснив тонких, тревожных аспектов ситуации - для нее это был очередной, почти будничный рабочий момент. Наконец, спустя две чашки крепкого кофе, пары успокаивающих фраз Гермионы, дверь в кабинет распахнулась. Гарри резко подскочил с места.
Перед ним стояла молоденькая девушка, мракоборец. Ее волосы были затянуты в тугой «конский» хвост, спортивная фигура облачена в эластичную форму. И, рядом с ней, рассматривая маникюр, стояла Астория. Молоденькая девушка нелепо контрастировала с элегантной и эффектной юной Гринграсс.
Девушка тут же пустилась в подробные объяснения, Гарри ухватил Асторию за локоть (та возмущенно вскрикнула: «Сама дойду!») и поволок к лифту, почти не слушая Аврора. Сейчас лифт проедет прямо, направо и долго-долго вниз. Гарри с нетерпением переминался с ноги на ногу, бросая злые взгляды на Асторию: «Если ты, дрянь, в этом замешана, своими руками шею сверну». Астория же - сама невозмутимость. С каменным лицом она изучала свои ногти, будто не замечая взглядов Гарри. Наконец, двери лифта распахнулись: здесь, на самом дне Министерства, даже сами стены были окроплены кровью, болью и криками послевоенных лет. Здесь не один Пожиратель выдал свои тайны, а некоторые даже попрощались с жизнью. Астория, которая шла следом за Гарри, с ужасом осматривалась: темное, почти подвальное, сырое помещение действовало на психику угнетающе. В конце коридора стало совсем темно, и Гарри услышал, как Аврор произнесла:
- Люмос Максима.
Белый свет заполнил собой коридор, неприятно ослепив на несколько долей секунд глаза. Гарри распахнул дверь и... замер от увиденного на пороге.
Драко, обожаемый Драко, облитый кровью висел под потолком - крови на нем столько, что узнать парня можно только по платиновой шапке волос, замаранной алым. Он был абсолютно голым, и перед ним сидел повернувший голову в сторону вошедших Деннис, раскрыв от удивления рот.
Деннис резко вскочил, и Гарри не отдавая себе отчета, не используя палочки, прорычал:
- АВАДА КЕДАВРА!
Деннис, сраженный изумрудным лучом, пал. На лице его застыла гримаса, означающая только одно - месть свершилась. Гарри мгновенно метнулся, перепрыгнув через труп, к Драко, достал палочку и режущим заклинанием перерубил веревки, державшие такие хрупкие запястья в своем плену. Драко мягко упал на его руки, слабо улыбнувшись.
- Я ведь ждал тебя, - кровь мешала ему говорить, и он закрыл глаза.
Гарри опустил Драко на холодный пол, вскочил - увидев его лицо, Аврор вскрикнула, прикрыв рот ладонью, настолько устрашающим и разгневанным выглядел Гарри, - Гарри подошел к трупу Денниса. Хотел сделать что-то ужасное: наступить на его лицо, размозжив его голову, размазывая содержимое его черепа по полу. Гарри доли секунды всматривался в торжествующее выражение лица Криви, как взгляд Гарри зацепил шприц, блеснувший в нескольких десятках сантиметров от рук Денниса. Гарри прочел надпись на шприце и сердце его затрепыхалось в панике, на секунду забыв сделать удар. Затем он громко, в голос, как сумасшедший, рассмеялся.
Дитилин. Не яд, всего лишь дитилин, наркоз. Зачем он ему его ввел - об этом стоит подумать позже, в любом случае Гарри успел вовремя. Гарри снова обернулся к Драко: тот лежал, беспомощно сложив руки и приоткрыв рот, откуда по подбородку стекала кровавая струя. Гарри захотелось завыть, упасть на колени - сделать хоть что-то, что сделал бы нормальный человек в его ситуации. Но сейчас он снова не человек, а бездушная машина закона, и как объяснить потом проявление эмоций в этой, обычной, рабочей ситуации?
Гарри поднял Драко на руки, Аврор мгновенно сгребла всю одежду Драко, разорванную в лоскуты.
- Эм, я могу идти? Мистер Поттер? - Астория в нерешительности переминалась с ноги на ногу, будто дай только слово, и ринется бежать, подняв пыль столбом. Гарри коротко кивнул: не до тебя сейчас, и Астория с хлопком исчезла.
- В Мунго, - скомандовал Гарри и аппарировал. Аврор последовала за ним, и вот темное помещение сменилось светлыми оттенками стен больницы.
Гарри изо всех сил прижал к себе Драко: тот выскальзывал, как кусок мыла, раны все еще кровоточили. Но он дышал, пусть рвано и неглубоко, но дышал, и это казалось настоящим чудом. Целители наколдовали носилки, но Гарри упорно не хотел отпускать от себя Малфоя; в итоге, конечно, истекающий кровью Драко оказался на носилках, и его увезли в палату. Гарри обеспокоенно заглядывал в крошечное оконце в двери, надеясь увидеть хоть что-то. Но видел лишь лимонного цвета халаты целителей, окруживших Драко. Аврора Гарри отправил в Министерство, и уже через минуту в Мунго аппарировала недовольная Гермиона.
- Ну, как он? - Равнодушно спросила она, задавая этот вопрос больше из вежливости и участия к Гарри, чем из действительной заинтересованности.
Гарри одарил подругу злобным взглядом, но когда она обняла его, он горько вздохнул и сделал то, что ему так хотелось сделать еще там, в темной комнате. Он заплакал. Это были и слезы отчаяния, и страха пережитого, и страха перед неизвестным будущим.
- Гарри, тебе нужно прекратить с ним общение, - сказала Гермиона, как только они присели на стулья возле палаты. Гарри, тайком утиравший слезы, замер с рукой на щеке. - Я чувствую, он становится дорог тебе, - осторожно продолжила подруга, и Гарри буквально взорвался:
- Снова ты со своим проклятием, - он старался говорить спокойно, но чувствовал, что скоро сойдет на крик, - что мне теперь, вообще о личном счастье забыть?
«Он ведь... ждал меня», - внезапно пронеслось у него в голове.
- Нет, конечно. Просто пока мы не разберемся с этим...
Это стало последней каплей. Резко вскочив, Гарри принялся кричать на нее:
- Нет никакого проклятия! Вот она, реальная опасность, - он указал на дверь, - я могу потерять его в любую минуту, это реальность! Это действительная опасность, а не твои выдумки!
Гермиона вскочила: выглядела она воинственно и даже немного угрожающе. Казалось, в ее волосах искрило электричество от воцарившегося напряжения.
- Прекрасно, - ответила она и гордо вздернула подбородок. - В таком случае, я иду домой. Не хватало еще ссориться из-за Малфоя! Поступай, как посчитаешь нужным.
Она кивнула, будто соглашаясь сама с собой и пошла прочь, задев Гарри плечом. Гарри без сил опустился на стул. Гермиона не понимает, как для него это важно - что-то щелкнуло внутри него, как только он понял, что мог потерять Драко, в тот самый момент, как только он увидел шприц. Гарри думал, это был яд, и на долю секунды ему показалось, что жизнь его оборвется вместе с жизнью Малфоя. Это было важно, чтобы Драко жил.
Дверь палаты распахнулась - из нее, один за другим, выходили целители. Последний бросил взгляд на Гарри и замешкался, закрывая дверь.
- Он вас звал, - произнес он полушепотом, обращаясь к Гарри. Тот навострил уши и подвинулся ближе к двери. - Если хотите, я вас впущу.
Гарри коротко кивнул и вскочил, воровато оглядываясь.
- Не бойтесь, я не раскрою вашего секрета, - улыбнулся целитель, приоткрывая для Гарри дверь.
- Спасибо, - сконфуженно произнес Гарри, протискиваясь в проем. Его отношение к Драко стало слишком очевидным для окружающих. Но только не для самого Гарри.
- Все в порядке, - улыбнулся целитель и закрыл дверь.
Гарри огляделся. Кровать в палате была одна: она стояла изголовьем к окну, в котором бушевал ливень, и ветер срывал листву с деревьев. В углу стоял таз, наполненный влажными бурыми от крови тряпками. Драко лежал, чисто вымытый, нос вправлен - только синяки у глаз говорили о сломанном носе; кровоподтеки и ссадины, с ярко-черными и желтыми синяками сплошь покрывали его тело. Драко иногда поджимал губы в приступе боли - костерост сращивал сломанные кости.
- Поттер, - Драко с трудом разлепил сухие губы, - ты скотина.
Гарри облегченно улыбнулся: что-то тяжелое, давящее упало с плеч, и Гарри смог теперь спокойно вздохнуть. Вот же он, Малфой. Избитый, но по-прежнему ядовито-язвительный. Гарри подошел вплотную к кровати, наклонился к самому лицу Драко - так и нужно, так правильно. Их носы едва не соприкасались, Гарри смотрел в серые, удивленные глаза блондина. Он видел, как вздрагивали его ресницы, как теплел холодный взгляд.
- Ты... ты снял проклятие? - Почему это важно для него?
- Да, - соврал Гарри и наклонился еще ближе. Губы у Драко сухие, в трещинках, но язык влажный, действующий нежно, осторожно... Драко позволял целовать себя, и у Гарри совсем снесло крышу: одной рукой он крепко вцепился в плечо блондина, другая уже отправилась блуждать по груди Драко, описав линию ключиц, лаская соски, по твердому прессу, вниз....
- Полегче, - сдавленно выдавил Малфой, когда Гарри уже целовал его шею. Гарри отпрянул от него, будто ожегшись: ему ведь больно. И правда, Драко болезненно жмурился от каждого прикосновения.
- Прости, - только и выдохнул Гарри.
ОН ПОЗВОЛЯЛ СЕБЯ ЦЕЛОВАТЬ!
Сознание кричало, мысли носились по черепной коробке, а кровь приливала к паху. Но, глядя на хрупкое, юношеское тело в ссадинах и кровоподтеках, сердце Гарри сжималось - потерпи до его выздоровления. Гарри присел к Драко на кровать, взял его узкую ладонь в свою руку и ободряюще улыбнулся.
- Он сказал, что я умру через двадцать минут. Почему я до сих пор жив? - Каждое слово давалось Драко с трудом, но он упрямо старался не замечать боли в теле - лишь бы Гарри не видел поджатых губ, стиснутых зубов и зажмуренных глаз.
- Это был дитилин, - Гарри мысленно расцеловывал прямой нос, пухлые сухие губы, острый подбородок и впалые щеки, - он не мог пытать тебя заклятиями, иначе бы мы скрутили его раньше, чем он бы произнес «Круцио». Ему пришлось пользоваться маггловскими средствами. Садист. При вводе внутримышечно либо внутривенно уже через минуту замедляется сердцебиение, мышцы парализуются. От трех до пяти минут - частичная блокировка дыхания. Как правило, все это длится не более десяти - двадцати минут. При нужной дозировке, разумеется. Это необходимо, чтобы сломать волю человека и получить всю необходимую информацию - жертва чувствует неминуемую гибель, и выдает все, что знает, в обмен на мнимое противоядие. Тебя, я думаю, он просто хотел помучить ощущением приближающейся смерти. Это при условии, если я не ошибся в Криви. Вторым объяснением могло стать то, что я в Криви ошибся. Он завалил яды, лекарственные средства и зелья, но я за него поручился. И, как итог, он мог просто перепутать яд и наркоз.
Гарри старался говорить как можно шутливее, с оттенком иронии, но он крепко сжал руку Драко, а в глазах его, помимо его воли, застыла тревога. Если Гарри не ошибся в Криви, это значило, что Деннис продолжил бы пытку, как только действие дитилина сошло на нет. Не успей Гарри вовремя...
- Ты в нем не ошибся. Но я чувствовал не панику и тревогу, а лишь облегчение.
Облегчение? Он искал смерти, смерть стала бы для него избавлением? Хотел умереть? Гарри даже не нашелся, что ему ответить.
- Еще я понял, что жить нужно здесь и сейчас, потому что завтра уже может и не быть, - Драко прикрыл глаза, - и понял, что ты, Поттер, тот еще скотина.
"Точно. Скотина. Ты забыл сказать ему", - вежливо напомнило сознание.
Не сейчас, отмахнулся от мысли Гарри, но разум не сдавался: завтра уже может и не быть, кто-то из персонала может проговориться ему, и он уже точно не простит тебя.
- Драко, я должен сказать тебе... Кое-что важное, - Гарри потупил глаза, рассматривая скучную плитку на полу. Стыд и горечь сожаления прилипли красной краской к щекам, - твоя мама... она...
Но договорить не успел - Драко выдернул свою руку из цепкой хватки Гарри, кривясь от боли.
- Убирайся, - как-то излишне равнодушно и безразлично произнес Драко, отворачивая лицо. Он все понял, он понял, и ни за что не простит Гарри за пустое обещание. - Отец был прав. Убирайся.
- Драко... я... - ну же, где те слова объяснения, которые весь день крутились в голове.
Но Драко даже не слушал.
- УБИРАЙСЯ! - Вскричал блондин, и Гарри резко вскочил.
- Я... Я уйду, правда, - Гарри взмахом палочки наколдовал кусок пергамента, - просто прочти. Умоляю, прочти.
Гарри сунул в руку Драко пергамент с надписью «Лондон, Площадь Гриммо, 12» и поспешно вышел из палаты с надеждой, что Драко прочтет послание.