Глазами Люцифера

Где?

Общение с другими для меня выходило мучительным, словно язык обмотан иголками. Поэтому мир снова превратился в тягостные размышления о моем существовании.
Признаться, мне было страшно напрямую спросить у Отца о том, что меня так волнует. У детей не бывает одного родителя, а значит, я как-то появился. Где эта женщина? «Где?» — вопрос звучно,
словно тиканье часов,  звучал у меня в голове. Самое сложное — это неизвестность. А ещё сложнее — незнание, откуда она начинается.

Я пытался вспомнить образы в голове, может среди них могла быть Она? Но всё тщётно: надо признать, что женщина, которая меня родила, не была рядом никогда. Мне хотелось узнать хотя бы каплю информации о моем происхождении. Поэтому, недолго размышляя, я вспомнил, что во дворце был человек, который знал обо всём, о чем только было угодно. И он был тем, с кем я мог поговорить всегда:
— Демьян, — стук в дверь отвлёк его от очередных дел, — занят?
Мужчина улыбнулся.
— Нет, заходи, — он снял морщинистыми руками очки, — что-то произошло? Не переживай, Отец больше не будет напрягать тебя по поводу цеха, мы поговорили и он понял, что самое главное сейчас для тебя — сделать упор на обучении в школе.
— А? Что, нет, я не об этом.
Демьян нахмурил брови.
— А о чем же тогда?
Я присел напротив него. То, как я взглянул, заставило его испугаться моих следующих слов. Некоторое время я молчал, после чего набрался смелости и выдавил чёткое:
— Что ты знаешь о моей матери?
Его округлившиеся глаза стали ещё больше:
— Кто тебе? Как...
— Никто никак. Что ты знаешь?
Он прикрыл рот рукой. Мужчина удивился намного больше, чем я предполагал. Демьян глубоко вздохнул, жадно глотая воздух. В его глазах читалась неподдельная эмоция: страх. Мне никогда не замечалось видеть его таким. Ситуация начала накаляться как раскалённое железо: ещё чуть-чуть, и всё сгорит в секунду.
— Люцифер, ты не должен был...
Меня начинало мучать то, как он тянул:
— Что не должен был?! — я встал и начал обхаживать его кабинет, — Скажи мне!
В эту же секунду он ответил жутким шёпотом:
— Я не могу сказать...
— Почему?! — я начал по-настоящему злиться.
— Это не ко мне, — он поднял дрожащую руку, поднося её ко лбу, — пожалуйста, я хочу жить. Ни в коем случае не спрашивай у Отца и никому не говори о том, что щас было. Никогда.
Переживание Демьяна начало передаваться и мне. Вопросы, которые были до этого, меркли на фоне возникших новых.

Время растянулось на неизвестные расстояния. Я совсем потерялся в догадках. Сначала мне хотелось заняться ответами самим, но после я понял, что нигде в этой вселенной нет никаких зацепок. Кажется, я совсем обречён, и ничего не оставалось — кроме как смириться. Но разве это похоже на меня? Я всю жизнь добивался того,
что хотел, преодолевал трудности, а теперь просто готов сдаться? Возможно, со временем я привыкну к неизвестности и всё вернётся в прежнее русло. Однако сейчас, когда меня рвёт на части от желания узнать есть ли у меня мать, я не мог сидеть на месте просто так.