Домино

5

Солсбури встретил их ярким солнцем, маленькими громкими соловьями, запертыми в золотых клетках в парке за огромным особняком, фонтаном белого мрамора, бьющем едва ли не выше самого дома, и, конечно же, Розали, украдкой смахивающей слезы и машущей рукой подъезжающим машинам.

- Дом, милый дом. - Нараспев произнёс Грегори, выпрыгивая из белого майбаха.

- Дэниелл, детка, вы так рано. - Из дверей особняка вышла высокая дама, поправляя прическу.

Не смотря на то, что было утро, она была одета в длинное белое платье, запахнутое на груди, напоминающее, скорее, лёгкое пальто, нежели платье, и небольшую белую шляпку с вуалью, красиво венчающую ее голову. Светлые короткие волосы были локонами уложены у лица, создавая вкупе с головным убором впечатление золотого нимба. На ногах были маленькие аккуратные туфли-лодочки на невысоком каблуке с изящными серебряными пряжками спереди. Она чинно сложила руки перед собой, как бы демонстрируя свою радость приезду сына и свои симпатичные митенки с витиеватыми бабочками, лежащими на кистях рук.

- Доброе утро, джентльмены, - она обратилась уже ко всем гостям, ровной линией стоящим у ступеней, - рада видеть Вас в Солсбури. Пожалуйста, проходите к завтраку. - Она чуть отвела руку в сторону, не вынимая ладони из другой, ожидая, когда сын возьмёт её под локоть, и вместе с ним возглавила шествие в сад.

Ребята проходили по коридору, кажущемуся бесконечно длинным из-за хрустальной люстры, почти касающейся своими подвесками-слезами пола, по пушистым кремовым коврам, застилающим тёмный паркет, рассматривая лестницы, уходящие лентами с бесконечным количеством ступеней вверх, небольшие статуэтки, стоящие на невысоких пьедесталах с золотыми гравировками. Хантер очнулся от созерцания дома, вызывающего приятную ностальгию, оседающую где-то на периферии сердца, обращая внимание на Эллиота, ткнувшего его под ребра пальцем. Он с немым вопросом повернулся к однокласснику, последний кивком головы указал на портрет, с которого взирали на гостей сидящий в кресле отец, точно такой, каким Хантер его и запомнил: строго смотрящий, гладко выбритый, ухоженный чопорный англичанин, рядом стояла мать, которую Дэни сейчас сопровождал, яркая, красивая леди, и сам сын, выглядящий подобающе родителям, величаво и властно. Эллиот состроил гримасу, подражая другу на портрете, вызывая смех близнеца, и Карима с Хантером, идущих рядом.