На грани миров

Глава 8. "Я бессильна..."

С последних событий прошло ровно три дня. Призраки до сих пор не очнулись. Они как стояли возле того фонтана, так и стоят. Никто из низх даже не шелохнулся. Складывается представление, что умершие — обычные статуи, постоянно находящиеся в одном и том же положении и не уходят с места, но это не так. Единственное, что отличает их от камней — чтение своей мантры. Из-за неё можно подумать, что призраки на какое-то время становятся самыми обычными верующими, которые читают молитвы в поклонение божествам. Каждый день из их уст вылетают одни и те же слова, произнесённые на совершенно другом языке. И как мне удалось выяснить — это латынь. На ней говорили латины, откуда в принципе и название. Со временем представители этого языка умерли, поэтому он больше не используется для живого общения. Хотя часто его можно увидеть в медицине, религии, биологии. Латынь берёт своё начало с древности, её история огромна. Могу поспорить — она таит в себе много тайн, и, если покопаться в них, можно многое выяснить. Кто знает, вдруг где-то глубоко хранится ответ на предотвращение конца света.

Знаете, даже как-то эпично: умершие говорят на мёртвом языке. Мне кажется, что они сами не знают, что несут. Ими явно кто-то руководит. Вполне возможно, что это тот голос, который слышал шатен перед потерей контроля. Чем дальше, тем всё загадочнее и загадочнее...

— Есть что-то новое? — забегает в дом Авани. Она встревожена. Это очень сильно заметно.

С того дня, как призраки отрешились от нашего мира, подруга пыталась найти ответы в своих записях, но это у неё не получалось. Все знания, которые она собирала годами, оказались бесполезными. Грегг будто бы всю жизнь посвятила сказкам и небылицам, которые напридумывали какие-то шарлатаны. Это её немного пугает.

— Кажется, я смогла перевести мантру, — радостно ставлю точку после последнего слова и поворачиваюсь к кудрявой. — Получилось немного коряво, но смысл понятен.

— Читай, — она командует, подсаживаясь рядом.

Беру в лёгкие побольше воздуха и проговариваю следующие слова на одном выдохе:
— Мира больше нет. Он остался в прошлом. Существуют только боль, разрушение и пустота, — мой голос спокойный, ровный. — Ничего спасти не удастся. Лучше сдаться, повиноваться Эриде — богине раздора и хаоса. Она облегчит вашу боль. Сделает гибель не такой устрашающей. Ей нужны жертвы. С ними Эрида вам поможет..

— Стой, — Авани останавливает меня ровно на середине, — то есть тот голос, который преследовал Пэйтона, принадлежит древнегреческой богине? Она захватила разум призраков?

Я лишь пожимаю плечами. Мне вообще ничего непонятно. Столько вопросов и так мало ответов. Ощущение, будто мы никуда не движемся. 

Всё началось с падения завесы. Это событие казалось очень странным и страшным, но сейчас... к апокалипсису подключилась Эрида. А что дальше? Люди сойдут с ума и прибегнут к жертвоприношениям? Нужно обдумать всё, что сможет помочь, пока не стало поздно... Никто не должен пострадать. И раз я взялась за это дело, значит, доведу его до конца.

*****

Вечер. На улице идёт снег, перемешенный с дождём. Повсюду слякоть. Люди стараются быстрее вернуться домой, чтобы  не так сильно замараться. Они чем-то удручены и расстроены. 

— Ай.

Отрываюсь от окна, так как слышу крик из тёмного подвала, где недавно перегорела лампочка. Он продолжается какое-то время, а потом утихает. Через мгновение всё повторяется снова.

— Может вызвать полицию? — Авани хватает меня за руку, когда я беру нож с подставки. Подруга начинает трястись от страха.

— Оставайся здесь,— игнорирую её вопрос. — Всё будет хорошо.

Девушка, усевшись на диван, укрылась одеялом, после чего стала смотреть в одну точку. Если бы не панический страх темноты, подруга бы пошла со мной. А так, она просто не может. Это выше её сил. Лучше я схожу одна, чем буду после этого успокаивать Грегг часами. Мы проходили такое и прекрасно знаем, что будет, если она соприкоснётся с тьмой. Вот поэтому пусть Авани остаётся здесь. У меня есть холодное оружие. Надеюсь, оно поможет, если придётся драться.

— Будь осторожна, — шепчет кудрявая, надевая наушники. Музыка её успокаивает.

Взяв себя в руки, подхожу к двери и, включив фонарик, прохожу внутрь. Здесь пахнет слякотью и сыростью. В подвале явно давно не прибирались. Это прекрасно заметно из-за паутины и скопившейся пыли в углах. Пока спускаюсь с лестницы, не раз слышу глухой крик. В горле появляется комок. Мне страшно, но нельзя останавливаться. Крепче сжав в ладони нож, прохожу дальше.

— Кто ты? — вижу скорчившегося от боли парня. — Пэй? — узнаю его лицо, когда приближаюсь ближе.

Он не может остановиться. Эта пытка сжигает парня изнутри.

Я не знаю, что делать и как помочь. Я бессильна...