Последний урок я решила прогулять, скоротав время до тренировки за бесцельным околачиванием около школы. День и без того выдался трудным, на улице в кои-то веки солнечно, да и вообще — захотела и не пошла. Вот так, да. Захотела, а не как пятилетка струсила войти в кабинет литературы.
Ещё вчера я распиналась перед зеркалом, подбирая фразы, намереваясь поговорить, а сейчас выжидаю Ковалёва на крыльце в надежде, что Тимошенко обо мне спрашивал. Кажется, я медленно, но верно превращалась в тех самых тупых ровесниц, что шушукаются по туалетам. Осталось, блять, только найти его вконтакте и проверить лайки, хули.
—Ты такое шоу пропустила, я те отвечаю! — Дима захлёбывался смехом, понятия не имея о том, что каждая секунда ожидания заставляет меня дышать тяжелее.
— Неужто Тимошенко наконец дал кому-то леща? — как бы я ни старалась изобразить веселье, выходило откровенно плохо.
— Короче, — закинув рюкзак за плечи, Ковалёв зашагал вместе со мной в сторону стадиона, — этот, как обычно, начал со своим домашним заданием, понятное дело, его никто даже не записывал. Смотрю — Макар руку тянет. Мы сразу поняли, что дело не чисто — ну прикинь, Макар у доски, стихи читает.
— Да обоссаться просто.
— Да ты слушай! Макар начал какую-то дичь гнать, вот вообще не по теме, а когда Тимошенко его остановил, начал орать, мол, пять ставьте. Пока тот отнекивался, Макар из рюкзака — хоба! И бутылку водяры ему на стол, — закатившись смехом, он прохрипел последнюю фразу: — давайте, говорит, договоримся.
— А Кирилл? — уже запустив обратный отсчёт до неизбежного, я сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладонь.
— Ну чё Кирилл, Волгина заходит после звонка, а он Макару пытается эту бутылку обратно всучить. Она короче каааак заорёт «Кирилл Владленыч, это…»
Терпения дослушать не хватило. Я оставила порядком охуевшего Димку позади и в пару минут догнала своих одноклассников, шагающих к остановке. Выловив взглядом тёмно-зелёную куртку, что было сил рванула его на себя.
Макар не успел толком обернуться, как я с размаху заехала ему в нос, с опозданием ощущая ломоту в запястье. До того, как он опомнится, у меня была фора в пару секунд, и я использовала ее чтобы сбить с ног тяжёлую тушу, ухнувшую на грязный снег.
— Насть, ты ёбу дала? — смахнув рукавом кровь с верхней губы, он тут же вскочил, пытаясь ухватить меня за ворот куртки.
— Совсем охуел?!!! — я не обращала внимания на людей, что косятся на звук моего крика. — Договориться, сука, решил?!
