Эвертаймер 1: Номер Восемь

Пролог

За окном стояла сизая ночь, и огромными хлопьями валил снег, мешая смотреть в окна соседнего корпуса. Несмотря на кварцевый потолочный обогреватель, от рамы тянуло холодом, поэтому Тайлер натянул себе на уши край простыни, ниспадающей с Альфреда - соседа по палате, вдвое превосходящего его ростом. Если бы одна из коек второго яруса не была откинута, как нижние три (сидеть приходилось на полу), Альфреду пришлось бы подпирать ее макушкой.
Простыни он использовал много, ну а Тайлеру было достаточно незанятого конца, под сенью которого на его коленях умещалась еще одна гостья палаты номер один - Салли, девочка лет шести.
С другой стороны от Альфреда маячили касающиеся друг друга пшеничная и черно-белая головы - Джеверз и Каламинго, одолжившие простыню у равнодушного тела, продолжающего лежать на остающейся разложенной верхней койке напротив - там обитал местный сноб по имени Локви.
Лицом к лицу с Тайлером, упираясь в его колени зябко сжатыми коленками, до которых не доходили пижамные гольфы, устроилась девочка его лет, со коротко остриженными и расчесанными на пробор русыми прядями.
К Томе прижимался худой рыжеволосый Мёрфи, соседствующий с Рено, что протянул ноги между Каламинго и Джеверзом. Спиной к двери сидели смуглый мальчик в очках и мальчик с вечно прилизанными серыми волосами - Тимоти и Маквел, что был эталоном бодрости по сравнению Локви, который с его разметанной, совершенно выгоревшей шевелюрой скорее походил на сноба на пенсии.
Палата явно не была предназначена для такого количества человек, но Тайлеру было плевать.
На его взгляд, чем больше, тем лучше... Особенно в такую ночь.
-И вот тогда я говорю: можно вас на секунду? -Сказал он. -Она вроде как не хочет, (раздались смешки), но тут Альфред говорит: пожалуйста, говорит, пойдемте. Там мы нашли кое-что...
-А она? -Спросил Рено, едва сдерживаясь, что бы не прыснуть раньше времени.
-Она сделала вот это лицо: (он вытаращил глаза, изобразив это лицо наглядно, и Рено не смог побороть себя, как и остальные). Отходим мы с ней от того угла, -подхватил Тайлер, чьи глаза все более разгорались в ответ на внимание публики. -А мне Альфред шепчет: что делать будем?
И он расхохотался сам.
-А что она? Да, она?
-Ну, мы стоим втроем с дурацким видом около стола, а я его загораживаю спиной. Ей хочется, что бы я оттуда убрался, что бы посмотреть, что же там такое.
-А там?
-Три нуля восемь, говорит, подвинься... пожалуйста! -Он перевел дух. -А я и сам не знаю, понимаешь, что там такое. И тут я чувствую, что спина у меня мокрая, отхожу - а там что-то пролито.
Тут все рухнули друг на друга от хохота; Локви наверху поморщился.
-Посмотрите, говорю, что тут пролилось, -простонал Тайлер. -А то мало ли...
-И что?
-Ладно, говорит.
-Да, а я говорю: спасибо, -вставил Альфред, смеясь.
-Ну, это ли не перебор, -сказал Маквел, и улыбнулся, но лишь поверхностно. -Ты постоянно привлекаешь их внимание, Тай.
-Хочешь сказать, я должен терпеть, когда они капают мне на мозги, -сказал Тайлер с внезапным озлоблением. -Я надеялся, что мы с вами не в яслях.
-Чего же ты хотел? -Донеслось в верхней полки гнусаво. -Что бы было как дома?
-Локви!
Салли даже не изменила выражения лица. Маквел, одёрнувший насмешника, обвел всех глазами. Стало тихо.
-Ладно, пар... друзья, -произнес Мёрфи, посмотрев на Тому. -Скоро кое-кто таки увидит дом.
-Нам с Салли еще рано с вами прощаться, -сказал Джеверз, и улыбнулся, не заметив, что некоторые из его окружения нахмурились. Но если мы не ошиблись, -он кивнул на ряды перечеркнутых зарубок на стене за его спиной, - сегодня Новый Год, и я загадаю вам отлично скоротать время. Буду очень скучать.
Послышались довольно вялые ответы; и Локви уже злорадно заворочался, сворачиваясь калачиком, чтобы уснуть, когда закатил глаза.
Салли внезапно попросила, карабкаясь по Тайлеру:
-Расскажи сказку, Восьмой!
-Хватит уже меня так называть, -отрезал тот, и непроизвольно отвернулся к окну.
Томе, сидевшей напротив, откровенно бросились в глаза три нуля и восьмерка - маркировка на бирке зеленого цвета, вколотой в хрящик уха, как и всем остальным обладателям индивидуальных идентификационных номеров.
-Пожалуйста, -прошептала Салли, номер которой следовал сразу же за номером Тая.
-Это обязательно? -По привычке сделал Тайлер скучающее лицо; но Тома знала, какой силы энтузиазм мальчик не в силах скрыть за блеском карих глаз, выражение которых всегда смотрелось детским благодаря природе черт. -И вам, хотите сказать, тоже? -После традиционных заверений, в которых девочка уже не принимала участия, зная, что Тай предрасположен, она подперла щеку кулачком, устраиваясь поудобней.
В эти моменты ей стало так тепло, что хотелось только спать, и во сне слушать мальчика под номером восемь.
Тома закрыла глаза, перед которыми мелькали разнаряженные еловые ветки, пирожные и салаты, шумные гости и пахучие родные руки.

Однажды большой корабль попал в шторм. Волной с борта смыло мальчика и девочку - брата и сестру. Море вынесло их на необитаемый остров, где не было ни еды, ни пресной воды... Вокруг на огромное расстояние простирались пустые волны. Едва мальчик открыл глаза, он понял, что они потерялись.
Ночь они провели там одни. Но, сидя на берегу, мальчик заметил, что за горизонтом во тьме мелькает крошечная искорка.
"Должно быть, это маяк!"
Подумал он. И когда настало утро, он раздвинул волны от берега острова - и они с сестрой пошли по дну моря, чтобы отыскать свой корабль...

-Ну, ты уснула, Салли? -Шепнул Тайлер.
Та не ответила - ее тоненькое дыхание было размеренным, словно тёплый морской бриз в тихую погоду; густые волнистые волоски колыхались у влажных губ.
-Мы пойдем, -сказал Джеверз негромко, ловко подхватывая ее на руки. -До завтра!
Все пожали друг другу руки, зная, что скоро погаснет свет; каждый дал Томе кулачок.
-Пока, -сказала она Тайлеру, Мёрфи, Тимоти и Альфред, бросив смешливый на верхнюю полку и исчезнув, не открывая двери - можно было подумать, что она просто притаилась среди них, сделавшись невидимой, но тут приходилось полагаться на взаимное доверие.
-Пока, -ответили трое хором.
Тайлер прислушался; в соседней, девчачьей палате, легонько хрустнула дверь - это Джеверз вернул сестру, отправившись в свой третий корпус в одиночестве; Тома, как и Каламинго с Рено, принадлежала второму.
Не сговариваясь, они начали довольно медленно раскладывать и заправлять койки, которых было на одну, закрывающую наполовину окно в разложенном состоянии, больше, чем в обычных платах.
Для того, что бы обеспечить Тимоти - номера седьмого - спальным местом, восьмой, десятый, одиннадцатый и двенадцатый были оттеснены к двери и более приподняты над полом, так как края их коек нависали над той, что была поставлена им перпендикулярно.
Наконец свет внутри палаты погас, и жалюзи закрыли, что бы огромные мощные прожектора вокруг корпусов не слепили глаза.
Мёрфи, чиркнув одним запястьем о другое, отставил левую руку с обвивающими её разгорающимися огненными лентами подальше от тканей.
Когда все окончательно легли, он аккуратно сложил руки на груди, не туша огня.
-Альф? -Позвал Тайлер за пределы разливающегося теплого света.
Никто не ответил; только за окном неслышно валил снег. Даже Локви, который лежал, вытянув ноги и не шевелясь, очевидно, смог заставить себя заснуть.
Оба бодрствующих помолчали. Слышно был дыхание Мёрфи и его огня.
-Ты в это веришь? -Спросил Тайлер наконец.
-Во что?
Их койки разделял проход в полшага шириной.
-В то, что мы когда-нибудь... вернемся?
Тайлер уже пожалел, что задал этот вопрос, слушая стук собственного сердца, но ответа ждал как никогда в жизни.
-Мы изменились, -проронил Мёрфи глухим голосом, поворачиваясь лицом к стене, не забыв потушить огонь.
-Никто на свете никогда не разуверит Салли, -сказал Тайлер таким тоном, который говорил: мы оба знаем, что это значит.
Мёрфи укутался в простыню, посмотрел на исцарапанную зарубками месяцев стену.
-Я бы и сам не хотел, что бы меня разуверяли, -сказал он.
Локви наверху закрыл глаза.