Следы на снегу

Волчьи следы

Ночью Кай спал плохо. Ему постоянно чудилось, что Гилберт лежит в лесу, раненный и окровавленный; в ушах звенел волчий вой, и тело содрогалось от всевозможных мрачных мыслей.
Вставая рано утром, Кай не знал, явится ли Гил в школу, но всей душой молил небо о том, чтобы с ним все было в порядке.
Гонимый беспокойством, Кай просто бежал в школу, не видя вокруг себя ни машин, ни прохожих. Невиданное ранее чувство ужаса и тревоги вцепилось в душу Кая своими острыми когтями и терзало с такой силой, что вот-вот разорвало бы на мелкие кусочки. Именно так и чувствовал себя Кай - растерзанным, раненным и беззащитным.
Под его ногами хрустел иней и грязный снег. На крышах домов тонким слоем лежало белое одеяло зимы, но Кай и на это не обращал ни малейшего внимания.
Первый раз в жизни он так спешил в школу...
Вскоре, прибыв на первый урок без опозданий, Кай тут же принялся искать Гила. Но не нашел. До звонка оставалось минут пятнадцать, не больше, и Кай надеялся, что, увидев Гила, сможет пережить этот напряженный день.
Прошло пять минут, а Гила все не было. Мысли Кая метались из стороны в сторону, мешая успокоиться и спокойно дожидаться следующих минут. Он чувствовал, как ему с каждой секундой становится все хуже и хуже...
Класс наполнялся. Все больше учеников приходили и занимали свои места, но не было среди них того, кого с таким нетерпением ждал Кай.
А вдруг их вчерашняя встреча была последней?.. Вдруг Гил...
Только допустив такую мысль, Кай тут же мотнул головой и ощутил, как на глазах начинают появляться навязчивые слезы.
"Гил, где же ты?.." - в тревоге и беспокойстве думал Кай, и слезы вот-вот готовы были скатиться из глаз.
Но тут дверь класса открылась. Подняв голову, Кай обомлел и тут же растянулся в счастливой улыбке. Это был Гилберт. Быстрым шагом беловолосый достиг центра класса и начал осматриваться и, наткнувшись на Кая, как будто с облегчением вздохнул.
Кай, как ужаленный, вскочил со стула и направился к Гилу. Едва сдержавшись от крепких объятий, он, светясь от радости, подошел к нему и увидел, что глаза Гила сияют той же радостью.
- Я боялся, что ты не придешь, - с едва скрываемой тревогой, прячущейся за счастьем, сказал Кай.
- Я не мог не прийти, - с улыбкой сказал Гил.
Этот мягкий, нежный взор вселил Каю облегчение и блаженство. Ему тут же стало легче, и он опустил глаза... В тот же миг он ахнул, когда его взгляд упал на руку Гила.
Она была замотана в какую-то грязную тряпку, на которой четко виднелись большие пятна крови. От этого у Кая по телу прошлась колючая дрожь, словно его пронзили тысячи острых, ледяных игл.
Гилберт проследил за его взглядом и поспешил убрать руку за спину, но это было бесполезно.
- Гил, что это? Откуда у тебя рана?.. - дрожащим от испуга голосом спросил Кай, то бросая взгляд на его руку, то на лицо Гила.
А тот лишь неуверенно смотрел куда-то в сторону, часто моргал и невнятно шевелил губами, пытаясь, по-видимому, найти оправдание.
И вот он тихо выдал:
- Я... я упал и... и напоролся на острую ветку.
- Не ври мне! - произнес Кай чуть громче и чуть раздраженее.
Он не хотел злиться на Гила, но его ложь была такой явной, что он просто не мог сдержаться. Почему он не скажет правду? Это ведь волк его ранил!
- Ты ни на ветку напоролся, а встретил его, ведь так?! - Кай сделал акцент на слове "его", имея в виду волка. В нем в тот момент боролись одновременно и беспокойство и злость, и он колебался между этими двумя чувствами, не зная, как вести себя и что говорить. А Гил, тем временем, виновато смотрел на Кая и молчал.
- Гил, - голос Кая теперь выражал лишь печальную заботу, - ну зачем ты скрываешь от меня правду? Просто скажи, что случилось, и я пойму...
- Кай, я... я действительно его видел... - Гилберт по капле выжимал из себя правду, стараясь тем самым не заставлять Кая беспокоиться. - И... и он меня немного... ущипнул. Ничего серьезного.
Услышав это, Кай вспыхнул, и его лицо теперь было такого же огненно-красного цвета, как и волосы.
- Ничего серьезного? - пугающе-тихо произнес Кай, глядя прямо в испуганные глаза Гила.
Ураган в виде потоков слов и эмоций хлынул с неимоверной силой, и Кай не в силах был его остановить.
- Ты же сказал, что можешь с ними ладить! Ты же говорил, что ничего не случится!
Он старался изо всех сил не кричать на весь класс, чтобы не привлекать этим внимание одноклассников, но беспокойство за Гила, его рана, обмотанная даже не в бинт, а в обычный кусок ткани, выводила его из себя и заставляла чувствовать горькую вину.
В тот момент Кай мысленно повторял: "Ну зачем я оставил тебя?.. Нужно было остаться вместе с тобой!"
- Гил, я же... я же волновался о тебе!
- Кай, со мной все в порядке! Рана не глубокая, да и к тому же я быстро восстанавливаюсь после таких царапин, - пытался убедить его Гилберт.
- А если бы случилось что-то ужасное? Если бы рана была серьезной?.. Что тогда?! - кричал Кай.
Теперь уже абсолютно все в классе смотрели на них любопытными взглядами, а некоторые даже улыбались, по-видимому, предчувствуя нечто вроде шоу.
Гилу не нравилось стоять вот так у всех на виду, поэтому он старался успокоить своего друга и взял его за плечи, чтобы снова сказать слова утешения.
- Кай, пожалуйста, не волнуйся обо мне. Все в порядке. Правда, в порядке, - его нежный голос звучал так заботливо и мягко, что Кай невольно пристыдился и опустил взгляд.
- Гил, я...
- Смотрите, ребята! Прям семейная пара какая-то! - вдруг раздался насмешливый голос откуда-то сзади, и вслед за ним послышался громкий, заливистый смех всего класса.
Но ни Каю, ни Гилу было не до смеха: класс высмеивал как раз-таки их самих.
Обоим парням казалось, словно они стоят перед всеми абсолютно голые и не могут никуда деться от этого позорного положения.
В тот момент один смельчак решил еще сильнее потешить аудиторию, и, подойдя к Каю и Гилу, сказал:
- Эй, голубки, а может, поцелуетесь? Если мы вам мешаем, то непременно отсюда выйдем!
Снова очередной гром смеха. Их окружило кольцо язвительных насмешек, которых Кай не мог спокойно слышать. Он был готов провалиться сквозь землю, лишь бы не чувствовать в тот момент этого всепоглощающего стыда.
- Никогда бы не подумал, что выскочка Соул так подружиться с Эймом! Вот уж удивил так...
Никто в ту секунду не успел ничего сделать: Гилберт развернулся к своему обидчику и ударил его прямо в лицо, отчего послышался громкий хруст явно сломанного носа, и назойливый одноклассник грузно упал.
Кай, а вместе с ним и все находящиеся в классе, остолбенел от ужаса и неожиданности. Ему казалось, что земля уходит из-под ног, а комната начинает вращаться.
- Если ты еще раз произнесешь что-то подобное, я собственными руками завяжу тебе язык! - звенящим от гнева голосом произнес Гилберт, глядя на то, с каким неимоверным ужасом смотрит на него его обидчик. Из носа у него бурно текла кровь, заливая рот и подбородок, и страх буквально приковал его к полу.
Гилберт чувствовал запах этой ярко-красной жидкости, которая переливалась в его ноздри ядовитым, но сладким запахом, и в мозгу у него будто что-то переключилось, некий тайный рычажок опустился вниз и включил безумное чувство голода и ярости.
Ведомые только ему инстинкты дали о себе знать, и Гилберт, грозно ступая, медленно начал подходить к своему обидчику. Тот, трусливо скуля, прикрывал раненый нос и отползал назад, не отрывая взгляда от нависшего над ним Гилберта Эйма.
Никто не смел сдвинуться с места, пока один не подошел к Гилу и не схватил его за руки.
- Гил, оставь его! Не надо!
Буйству Гила не было предела, его глаза горели ярко-желтой яростью, и Каю с трудом удавалось сдерживать своего друга.
Он решительно дернулся вперед, намереваясь освободиться от хватки Кая, но тот умолял его чуть ли не со слезами на глазах:
- Гил, прошу тебя, успокойся!
И тут Гилберт неожиданно остыл: Кай крепко обхватил его талию, и сердце Гила в испуге забилось быстрее. Чувство, гораздо сильнее, чем ярость, захватило в мягкий плен весь его разум. Безумие вдруг удивительным образом исчезло, и теперь он смотрел на все происходящее с тлеющей тоской; в его душе остался неприятный осадок, который больно терзал все внутри.
Гилберту казалось, что на него давят стены, и вот-вот прямо с неба на его голову обрушится страшное наказание.
Он освободился из крепкого Каеного плена, а затем, даже не взглянув на друга, поспешил покинуть класс.
Паника, испуг, неподдельная тревога - вот, что испытывал в тот ужасный миг Кай, когда стремглав понесся за Гилом, оставляя позади целое помещение, наполненное тщедушными и пустыми людьми, в страхе не знающим, что им делать.