Хлороформ

Часть 8.

Улица встречает молодых людей приятной прохладой, обдавая лёгким ветерком, от которого Ю ёжится, потому что привыкла относиться к теплу по-особенному, оно ей необходимо, словно кислород. В тепле она чувствует себя в безопасности, потому что от холода в сознании всё ещё маячат воспоминания обо всех ужасах, которые приходилось переживать раз за разом на протяжение долгого времени. Пытки льдом — отдельная тема в стенах "дома ужасов", из которого по странному стечению обстоятельств Ю удалось выбраться (девушка слишком часто задумывается, в какой момент придёт конец её своеобразной свободе?), хотя кристаллики воды не оставляли увечий на нежном тонком и без того измученном теле, всё же девчонка прекрасно помнит о том, какой сильный испытывала страх, когда кубики оказывались внутри, потому что не хотелось заработать какое-нибудь воспаление, хотя каждой клеточкой внутри тела понимала, что ледяной бетонный пол в подвалах, где свершались, наверное, самые жестокие пытки в истории человечества, в соприкосновении со спиной не предвещал ничего хорошего. Ю чудом выжила, осталась, наверное, относительно здоровым человеком, по крайней мере, ей до детской наивности, до нелепости хочется в это верить. Спасало её вначале лишь то, что господину Киму слишком много платили за свежий товар, поэтому Мэй проводила частые обследования, хотя редкое лечение во многом и оставляло желать лучшего, потому что в компетенции психолога приходилось сильно сомневаться, всё же на большее рассчитывать не приходилось.

Ю вдыхает чистый воздух, от свежести немного начинает кружиться голова. Девчонку тошнит, она хватается ослабевающими пальцами за перила подходной лесенки большого особняка, едва удерживаясь на ногах, хотя колени подкашиваются и весь мир вдруг кружится в смертельном танце. Но чужие ладони крепко сжимают тонкие плечи, не позволяя девчонке кубарем полететь вниз по лестнице. Юнги держит в своих руках, стараясь не прижиматься близко, соприкасаться телами как можно меньше, чтобы не вызвать очередную истерику. Наверное, он, в какой-то степени, всё же способен понять состояние Ю. Когда проходишь через ад на земле, невольно сходишь с ума, и всё вокруг в одночасье превращается в логово врага.

— Ты в порядке? — Мин и сам осознаёт всю тупость, нелепость и бессмысленность собственного вопроса. Разумеется, она не в порядке. И это не просто очевидно, это, блять, большими буквами написано повсюду, в каждой ране, сейчас прикрытой одеждой, в каждом вздохе, потому что жизнь как таковая после всего, через что девушке пришлось пройти, приносит только боль, в каждом неловком осторожном движении, потому что в том мире, из которого удалось вырваться — пусть и не до конца, — за каждый неверный шаг следовало наказание, как в чёртовой антиутопии Джорджа Оруэлла, в которой за призраком неверной мысли следовало немедленное заключение.