Лиза открыла дверь и устало вошла в квартиру, на ходу сбрасывая с себя плащ и кроссовки и медленно ступая по холодному полу. Мысленно обругав себя за рассеянность и вечную забывчивость, девушка прошла по коридору и резким движением захлопнула окно, которое не закрыла с утра, поставила чайник на плиту, после чего направилась в спальню, чтобы переодеться. Домашние штаны и широкая футболка окутали ее привычным теплом, от чего на душе стало не так тоскливо, но затем, взглянув на экран мобильного телефона, на котором мелькало очередное уведомление, она лишь устало закрыла глаза и зарылась пальцами в волосы.
Она не знала, сколько времени провела так, сидя на пустой холодной постели и думая о жизни, но из размышлений Андрияненко вывел громкий свист закипевшего чайника. Блондинка слегка вздрогнула от неприятного звука, а затем поспешила на кухню, чтобы наполнить огромную кружку горячим чаем с лимоном и усесться на старый, потрепанный жизнью диван.
Весь этот день был сущей пыткой. Проводить его вдали от дома, от родных, друзей и любимой девушки, было последним, чего хотелось Лизе, но обстоятельства сложились абсолютно против нее, и неожиданно свалившаяся на ее голову командировка нарушила все планы. Пришлось судорожно собирать чемодан и сразу же выезжать из Портленда в Бостон, чтобы прибыть к назначенному часу и успеть выполнить проклятую работу, которой оказалось больше, чем хотелось.
Девушка тяжело вздохнула, ощущая пустоту в душе и невыносимое одиночество. Она не должна была проводить этот день одна. Не должна была сидеть в чужой холодной квартире в ожидании утра, чтобы вернуться домой. Этот день должен был принести ей радость и счастье, но принес лишь разочарование.
Это был ее двадцать четвертый день рождения.
Лиза сделала последний глоток уже остывшего чая и недовольно поморщилась. Напиток горчил, и от этого она стала чувствовать себя еще ничтожнее. Все не должно было произойти так. Она должна была сейчас быть дома со своей семьей. С родителями, которые наверняка в очередной раз вспоминали бы, какой непоседой она была в детстве, с друзьями, которые, как и всегда, травили дурацкие анекдоты и вгоняли бы ее в краску, и с любимой Ириной, которая бы нежно обнимала ее и шептала на ухо что-то милое, очаровательно улыбалась и целовала ее, застенчиво поглядывая по сторонам.
