Жестокий сосед

42. Моей любви хватит

— Знаешь, я не думал, что насчёт камер ты говорил серьёзно и действительно собрался поставить их в палате, — говорит Дамир, слабо улыбаясь.

Он окидывает меня таким взглядом, будто я умалишённый параноик. Хотя вполне возможно, что я в него превращаюсь.

— Тебе не обязательно вообще здесь находиться. Я могу справиться без твоей помощи.

— Я знаю, но я нахожусь здесь по собственному желанию, а не твоей просьбе. Мы с тобой уже всё решили. Занимайся работой, я буду с ней. Это для меня легче, чем не просрать весь твой бизнес.

Будь проклят этот чёртов бизнес. И все деньги, что он когда-либо мне принёс.

— Записывают звук? — Он осматривает обе камеры, крутя их в руках.

— Нет, — лгу я, чтобы не отвечать на дальнейшие вопросы. — С датчиками движения.

— Если честно, я не думаю, что это очень хорошая идея, но если тебе будет так спокойнее.

— Мне будет так спокойнее.

Я не могу быть уверенным в том, что она не перережет себе ночью вены каким-то осколком. Сейчас я не могу быть уверенным ни в чём, только в одном — я должен сделать ради неё всё, от себя зависящее и независящее тоже.

— Установи их где-то прямо сегодня ночью, пока она будет спать.

— Хорошо. Ты уже подключил её.

— Да. Просто нажмёшь на кнопку.

— Понял.

— Как она?

— Она... — он прячет эти камеры в пакет, морозит лоб. — Завтра у неё будут брать кровь на сахар. Вполне вероятно, что у неё может быть сахарный диаебет.

— Сахарный диаебет? — переспрашиваю я, словно глухой. Чёрт, только это ей не хватало, вдобавок к тому, что уже случилось.

— Да, Милоян не исключает этого. Он сказал мне, что у шестидесяти процентов пациентов сахарный диаебет был спровоцирован сильным эмоциональным потрясением, стрессом.

Блядь.

Если есть возможность сделать ей ещё хуже, эта грёбанная жизнь не упустит шанса.

— И что с этим делать?

Я чувствую себя беспомощным куском дерьма, потому что все эти мучения, проблемы — они накапливаются на ней, как на снежном коме.