Жестокий сосед

39. Я боюсь этой жизни

ДИСКЛЕЙМЕР: ребята, это очень тяжёлая для восприятия глава. Даже мне самой было трудно её писать. Если вы не сможете её читать, напишите в комментариях, и я вам перескажу буквально в двух словах произошедшее, чтобы вы не читали это детально (или в самом конце главы вы сможете увидеть в одном предложении, что произошло, чтобы не читать это целиком). УПД: посвящаю всем людям, которых так бесила Сеня и которые постоянно писали, какая она тупая, конченная, как сильно вас раздражает и так далее. Надеюсь, вы счастливы☺️

***

Их шестеро.

Или пятеро.

Я не понимаю.

Пятеро.

Пятеро здоровых мужчин, трое из которых держат меня и разрывают на мне одежду. Я стараюсь сопротивляться, я стараюсь, очень стараюсь. Но они делают это в одно мгновение, пока мой бедный папа пытается высвободиться и оттолкнуть их от меня, закрывая собой. Ему не дают этого сделать, двое мужчин снова валят его на пол и избивают. За их огромными телами мне тяжело это увидеть, но я вижу отрывками — они бьют без разбора! Бьют моего папу по голове, рёбрам, в живот! Они убьют его!

— Отстаньте! Отстаньте! — только и удается выкрикнуть мне, но мне дают пощёчину, несколько раз. Это больно. Это очень больно.

— Не трогайте её! Убейте меня!

Двое из них держат меня, заламывая мне руки, а третий раздвигает мне ноги.

Я стараюсь не смотреть на это.

Нет, я не буду на это смотреть.

Лучше я буду смотреть на папу, которого снова поднимают и заставляют смотреть на меня... Он едва может открыть глаза...

Папочка...

Они трогают меня, пока я плачу и мысленно молюсь, чтобы это закончилось. Кто-то из этих мужчин достаёт нож, но я бы не узнала об этом, если бы лезвием он не провёл по моей руке, и по моей ноге, и по моей щеке.

Они режут меня, пока насилуют.

Он насилует меня. Мне больно. Я кричу от боли, но меня бьют кулаков по лицу.

Мне очень больно. Он двигается во мне, как животное. Они целуют меня.

Я хочу вымыться и проснуться от этого страшного сна.

Я снова пытаюсь высвободиться. Не могу, мне очень больно, но он продолжает.

— Господи, доченька, — слышу я голос папы, но у меня не получается посмотреть на него.