Клиника Орочимару: любой каприз за ваши гены

Специалист по екстренной диагностике

      Когда Неджи вышел из критического периода, выдохнул весь основной состав.

— Теперь объясните, чего мы все тогда ждали, м? — доставал Орочимару Дейдара. — Оставили парню кусок Печати на лбу: и не туда, и не сюда. Я, знаете ли, секрет идеальной косой чёлки ему выдавать не намерен!

— Мы её надломили, — Саннин говорил об этом так, будто сам до сих пор не верил, что им удалось. — Печать побочной ветви стирается только со смертью носителя. Начни мы реанимацию сразу — и у него осталась бы прямая связь с патриархом. Правда наивно полагаешь, что его оставили бы в живых? Наверняка заклеймили бы трусом, предателем и дезертиром. И вполне вероятно, что попытались бы убить на расстоянии. Не исключено, что прямо из Конохи — точная дальнобойность известна только самим Хьюгам.

— Так затёрли бы до конца, — предложил подрывник. — А то оставили, как аппендикс, хм.

— Тогда она бы запечатала за собой и Бьякуган. Не думаю, что Неджи сильно бы обрадовался, проснувшись без главной клановой плюшки.

«А я — без ценного генетического материала», — про себя добавил Орочимару, но решил не озвучивать.

— Сейчас Печать дезактивирована, — продолжил Саннин уже вслух. — Остатки всё ещё есть, но не функционируют. Оборвано связующее звено с Главными и уничтожен механизм самозапечатывания. Все в выигрыше! Особенно Неджи, его теперь язык не повернётся побочной ветвью назвать.

— Это однозначно на доску почёта, — резюмировал даже вечно апатичный Сасори.

— У нас такой нет, — напомнил Итачи.

— Теперь будет, — безапелляционно заявил Акасуна.

И доска появилась, демонстрируя самые лучшие достижения коллектива. В основном те, в которые сложно было поверить — те клинические случаи, которые в других местах уже посчитали бы билетом в один конец. Фото Неджи и краткое описание операции по его спасению занимало место в самом центре.

В те минуты, когда Орочимару не злился на сложность реабилитации будущего сотрудника, он радовался.

— Какая коллекция, какие экземпляры! — восклицал он, если утро начиналось с правильной ноги. — Прекрасные гены, прекрасные. Вот создам себе когда-нибудь наследника... И будет у него в одном глазу Шаринган, а в другом — Бьякуган.