Молекулярная Физика

8

«Может что-то случилось? Вдруг я занял его место сна? А вдруг я здесь лишний? А вдруг… - Проходят чередой навязчивые мысли. – Пойду разведаю, что происходит».

Он встаёт из тёплого места, скидывает нагретое одеяло и идёт по холодному полу к источнику звука. Кожу обжигает ледяной воздух, освежая разум. Все таки нужно спать не только в одних штанах. Стоило ему  едва встать на ноги, как тут же назойливый шум исчез. Неужели он зря поднялся? Нет, он все таки движется вперёд к своей цели.

Выйдя в коридор, он замечает стоящего Марлоу возле шикарного трюмо. Большое зеркало отражает Славу от пояса до самой макушки. Резные ножки еле видны, создаётся впечатление, что зеркало парит в воздухе. Старое дерево цвета орех в темноте, кажется, ещё темнее и таинственней, загадочнее и старинней. Вдалеке коридора горит тусклая настенная лампочка, которая могла бы сгореть пару дней назад, но все равно продолжает светить в тёмном помещении, тёплым и умиротворяющим, светом. Её цоколь спрятан в красивом резном плафоне формы какого-то дивного цветка, больше похожего на смесь розы и бегонии в нежных оттенках.

Взгляд учителя не смотрит на свое отражение, а опущен вниз, рассматривает свои коротко подстриженные ноготки, тонкие пальцы и, будто детские, ладошки. Он не слышит шагов приближающегося Алишера. Он слишком занят, слишком задумчив, слишком погружен в себе сейчас, чтоб обращать внимание на такие тихие звуки скрипящего ламинатного  пола под небольшой нагрузкой. Моргенштерн подходит все ближе и ближе. Ему интересно узнать, что с его учителем произошло, что не так, понять почему он так тихо стоит, хотя на часах уже давно пол третьего и все нормальные люди обычно спят, возможно, видят третий сон. Марлоу все так же его не замечает, стоит как статуя, замершая в таком облике, в памяти скульптора и воплощена в жизнь с учётом всех деталей, подчёркивая невинность и ангельство этого ничем не примечательного, но идеального молодого парня.

Моргенштерн едва дотрагивается  ладонью края трюмо. Угол острый. Если упасть случайно, то, можно, и голову ушибить, даже, как орешек расколоть. Дерево гладкое, покрыто лаком. Он заметил как Марлоу закрыл глаза и начал о чем-то упорно думать, ему точно нужна помощь или хотя бы её рука. Ученик медленно и не спеша приближается ближе к тонким и худым пальцам учителя. Он кладёт свои подушечки пальцев на ладонь Славы. Алишер обжегся холодом молочной кожи. Так все необычно. Вся это ночь. Вокруг кружится какая-то тайна, секрет, о котором никому не дано знать. Репетитор все так же стоит, как в трансе, будто общается с чем-то потусторонним, сверхъестественным, невидимым. Только спустя несколько секунд он распахивает свои веки и хлопает длинными ресницами, недопонимая многого. Его взгляд устремлен на две ладони, которые сейчас почему-то были слишком близко. Алишер не боится реакций, ему важно поддержать и помочь, не стоять в стороне, когда кто-то не может спать всю ночь по необъяснимой причине. Слава чувствует тепло и заботу, пусть таким странным способом. Они словно на интуитивном уровне переговариваются между собой, общаясь о чем-то важном, передавая друг другу важную информацию.