Останься после уроков, Антош

13

Антон бежал что есть силы. Практически прыгая по головам, снося перед собой прохожих, которые злобно бурчали что-то под нос, оглядываясь на парня. И день начался ужасно. Кто же знал, что для того, чтобы выспаться, необходимо, как минимум, спать и, как максимум, не бухать до пяти утра в компании Серёжи и его новой девушки. Эти двое вчера так ластились друг к другу, что Антон еле сдерживал себя, дабы не пуститься в бегство из этой злосчастной квартиры. Он быстро вбежал в школу, не удосужившись даже переобуться толком, поэтому на ходу запихнул шнурки в подкладку кроссовок. Чуть не поскользнулся на мокром полу, и на него зло посмотрела уборщица, чуть не врезался лбом в приоткрытую дверь, но всё же дошёл до пункта назначения. Отлично. Спасибо, что живой, блять. Шастун долго мялся возле кабинета, не решаясь войти. Он воровато озирался по сторонам, но всё же открыл дверь на одном выдохе. Те немногочисленные пять человек тут же кинули взгляд на вошедшего юношу, а Антон, в свою очередь, сразу перевёл его в пол. Ребята начали переговариваться, создавая шум. Учитель резко развернулся дабы понять причину внезапных обсуждений за его спиной. Он затормозил свой взгляд на мнущемся Шастуне, которому сейчас никто не завидовал. Диана томно выдыхала, смотря то на Арсения Сергеевича, то на парня, кусая губы. Ей даже было интересно, в каком именно виде он накажет строптивого ученика. Мысленно она подготовила ту самую кафедру для самых изощрённых фантазий, на какие способна. — Извините... — преодолев страх, начал было Антон, но тут же был перебит. — Садись. Все заготовленные речи и оправдания шокировано столкнулись друг с другом, махая белыми флажками. Антон удивлённо вздёрнул бровь, но на место всё-таки​ сел. Грех не воспользоваться таким шансом. Он быстро выудил из рюкзака все необходимые вещи и принялся вслушиваться в рассказ Суханова, который без энтузиазма выдавал учителю свой анализ произведения. Как по мнению Антона, так этот самый текст был довольно блёклый и не раскрывал главной мысли. Можно было бы написать и получше... да только грех жаловаться, Шастун, ты даже этого не сделал. Вчерашний вечер подарил ему только дикое похмелье с утра, несделанную домашку и быстрое прочтение «краткого пересказа» заданного романа под настойчивым взглядом Влады, именно той самой девушки Серёжи, которая всё утро пялилась на Шаста, как на произведение ёбанного искусства! На его резкие вопросы, по типу: «чё пялимся?» или «Антонов никогда не видела?», она лишь быстро убирала взгляд, делая вид, что ему показалось. Она ему определённо не нравилась. Отняла даже возможность спать рядом с Матвиенко. Ничего личного, Влада, но у нас традиция такая — спать вместе, и ты в эту традицию никаким хуем не вписываешься, золотко. Монотонное чтение одноклассника вводило в некий транс. Антон уставился на блеклые дома за окном, надеясь, что так время пройдёт чуточку быстрее. Но, как только с улицы послышались раскатистые звуки стройки и городской шум, который буквально заполнял всё пространство... он резко развернулся на месте, кидая неоднозначный взгляд на учителя, который, к слову, так же смотрел на него. Блять. Антон резко опустил голову вниз, стараясь всеми силами показать, что этого он не заметил. Но даже смотря в ёбанный пол, на парту, на собственные руки, в окно, на Диану, что поправляла спавшую лямку бюстгальтера, на тупого Суханова, который запинался на каждом втором слове, на... да на что угодно, мать его! Всё равно невозможно не чувствовать прожигающий взгляд Попова, который, видимо, считал его совсем тупым или невидящим. Парень наконец закончил свой рассказ и теперь выжидающе смотрел на учителя, который, будто потерявшись во времени, теперь не мог сфокусировать взгляд на ком-то, кроме Шастуна. — Отлично. Молодец. — Очень многословно, Арсений Сергеевич, — подумал про себя Антон и снова взглянул на учителя, который в эту минуту вышел из-за кафедры, дабы написать что-то на доске. Парень долго не мог понять, что же именно не доставало в этом человеке. Небольшой, мать его, детали... Правой рукой Арсений черкал на доске тему урока, и на его запястье красовалась только прожигающая пустота. Что-то больно кольнуло, когда до Антона дошло, что его браслет отсутствовал, и, скорее, был выброшен в ближайшую урну, чем аккуратно сложен, с целью не заносить его. Он, сам того не замечая, надул губы, обидчиво смотря на учителя, который и не подозревал, что за его спиной Шастун сейчас шептал все самые едкие угрозы в его сторону. Как только раздался звонок, он вылетел из класса, не удосужившись даже дослушать тему до конца. Арсений на этот счёт только сдавленно хмыкнул, выражая полную безразличность. Ублюдок. Мать твою... как там дальше? Оскорбления так и порывались наружу, не давая возможности здраво мыслить. Мало того, что учитель выставил его из квартиры, как мокрого позорного кота, ничего не объяснив толком, так ещё и выкинул его браслет, и теперь делал вид, что ему «до лампочки» на какого-то там Шастуна, а сам весь урок практиковал на нём свою сверхсилу «прожигания взглядом». Антон, в силу своей сильной ранимости, как минимум, пару дней отходил от этого состояния. От состояния... ненужности. Одиночества? Предательства? Да, как-то так. Пройдя через девять кругов ада и где-то достав ещё и десятый, он теперь точно был уверен, что больше ни за что в жизни не свяжется с Поповым даже под страхом смерти. Ни за что. Но судьба та ещё сучка...