Останься после уроков, Антош

33

 Антон просыпается от того, что частые мокрые поцелуи покрывают его заспанное лицо. Арсений хаотично утыкается губами, куда ему вздумается и улыбается, когда его мальчик начинает закрываться руками, протяжно скуля. — Ну, Арс... — он фыркает, когда поцелуи начинают осыпаться и на тонкие пальцы, лишая Шастуна хоть какой-то защиты. — Просыпайся, котёнок. Я приготовил лучший завтрак в твоей жизни... — Арсений откидывает в сторону мягкое одеяло, резко переворачивая мальчика на живот, от чего Антон широко распахивает глаза и упирается ладонями в кровать. — Ты чё там удумал?! Арс? — тёплые ладони аккуратно поддевают резинку боксёров, а мальчик под ним начинает размашисто бить ногами и кричать. — Господи, успокойся... — мужчина перехватывает худые щиколотки и седлает бёдра парня, — Тебя нужно подлечить, вот и всё. — Подлечить? — Антон хмурится, оглядываясь назад. — После первого раза у тебя могут появиться трещинки в... — Шастун громко кашляет и отползает к изголовью кровати на животе, — Я был вчера не совсем осторожен, лучше перестраховаться. — Арсений, если ты щас же не отвалишь от моей задницы, я лягну тебя ногой! — грозно прошипел мальчик, натягивая нижнее белье. — Хорошо, твоё право... конечно. Попов сползает с кровати и кладёт тюбик крема в сторону, принимаясь застёгивать рубашку. Антон переворачивается на спину и резко садится, после чего по квартире разлетается протяжный вой и скулёж. Мальчик падает на бок, жмурясь от боли. — Ну так что? — застегнув последнюю пуговицу, спрашивает мужчина, — Всё ещё не нужно? — Я сам! — тихо шепчет Антон, утыкаясь носом в мягкую подушку. Ну откуда же он знал, что на утро будет так больно. Ведь неприятно вчера было только секунду, а потом очень даже хорошо. Видимо, от этого пиздеца никуда не деться. — Нет, не сам! — рявкает Арс, хватая мазь с тумбочки, — Это необходимо делать очень аккуратно, ты не сможешь. — Смогу я! — перебивает того Антон, отползая на другую сторону измятой постели, — Ну не надо! — Тош, ты серьёзно? Мой язык, член и пальцы вчера побывали внутри тебя, а ты сейчас стесняешься? Шастун хмурится и прячет лицо за ладонями, снова перекатываясь ближе к мужчине. — Я аккуратно, хорошо? — с этими словами Арс ступает на матрас, упираясь в него коленями. Он аккуратно устраивается позади мальчика и отодвигает боксеры, — Только расслабься, её нужно ввести немного внутрь, чтоб зажило. — Бляять... — фырчит подросток, пытаясь не сжиматься и вообще думать о чём-то другом. Холодная субстанция оказывается на длинных пальцах. Мужчина аккуратно раздвигает половинки и в эту минуту останавливается, пока Антон чуть ли на стену не готов лезть. — И че ты ждёшь? — Шастун разворачивает лицо к своему парню, который с самой тупой ухмылкой разглядывает его зад, — Арс! — Засмотрелся, прости... — ко входу прислоняются указательный и средний палец, и мальчик жмурится, когда подушечки аккуратно растирают крем вокруг, стараясь покрыть тонким слоем все складочки, — Не больно? — спрашивает Арс, выдавливая ещё немного крема на пальцы. — Нет. Боль куда-то резко ушла, а ей на смену пришло только облегчение. Даже приятно становилось от этих донельзя нежных и аккуратных движений. Арсений очень боялся навредить или сделать больно, потому с особой расчётливостью ввёл указательный, оглаживая стеночки и размазывая лекарство. Антон сглотнул, прикрывая глаза. Резкое желание толкнуться навстречу почти душило, а сердце билось так быстро, что он начал опасаться за то, что мужчина услышит это. — Вроде всё... — пальцы резко вышли из влажного отверстия, а на оголённый зад было натянуто нижнее белье. Арсений закрыл крем и вытер пальцы о салфетку, сползая с кровати. — Арс... — мальчик весь покраснел от переизбытка эмоций. Он аккуратно сел на согнутые ноги и выдохнул, — Вернись ко мне, а? Зелёные глазки светились от желания, а пухлые розовые губы были почти до крови искусаны. Антон потирал ладонью собственное плечо, смотря куда-то вниз. Было стыдно. Очень стыдно. — Малыш, ты чего? — мужчина подошёл вплотную, беря смущённое лицо в свои руки. Арсений. Такой, сука, красивый и прекрасный, что от одной мысли о нём, внутри всё взрывается и приятно тянет. Эти голубые глаза и заботливый взгляд, который изучающе рассматривает подростка перед собой. Тонкие влажные губы, которые мягко улыбаются и заставляют улыбнуться в ответ. Антон подползает чуть ближе и целует мужчину так нежно, насколько он способен. Не проникая языком внутрь, лишь аккуратно всасывая и покусывая. Он притягивает его за волосы, заставляя углубиться. Арсений поддается и ведет большим пальцем по скуле, улыбаясь через поцелуй. — Я люблю тебя, знаешь? — шепчет Антон ему прямо в губы, а мужчина резко отстраняется. Он склоняет голову набок и рассматривает смущённого подростка перед собой. Эти розовые щёчки и зелёные радужки, что пытаются скрыться от настойчивого взгляда. Было странно сейчас проматывать в голове всё то, через что они прошли вдвоём. Начиная с неловкого взгляда и протянутой зажигалки, заканчивая сладкими поцелуями в общей кровати. Эти руки, руки, что сейчас оглаживают дрожащее тело перед собой, усеянные родинками, когда-то могли ударить, причинить не столько физическую, сколько душевную боль из-за предательства. Этот мальчик, мальчик с зелёными, словно свежая летняя трава, глазами, сейчас медленно водил подушечкой пальца по кольцу на руке своего парня. Арсений и близко не мог представить то, насколько ему хорошо сейчас, насколько спокойно, и как хочется не останавливать этот момент никогда. Антон бы продал всё, что у него есть. Хотя, по сути, он именно это и сделал. Признаваясь родителям в своих чувствах, ставя всю свою жизнь на проклятый лотерейный билет, под названием любовь. Он бы сделал это ещё ровно столько, сколько потребовалось. Выслушивая критику и колкие фразы в свою сторону, только бы каждое утро просыпаться от тёплых поцелуев, чувствовать нежные объятия и защиту. — Я люблю тебя, малыш. Арсений аккуратно целует мальчика в кончик носа, прижимая того к себе.