Я обещал ему звезды

9

«Мрачны предчувствия, тревожны сны.
Дай Бог, чтоб их питало заблужденье»
Ф.Петрарка
***
Утром две пары по грамматике, обед — перерыв на поесть и отдохнуть,
вечером разговорный клуб, где все садятся в кружочек, как на собраниях
анонимных алкоголиков, и что-то рассказывают про себя, свою страну, обычаи и
т.д. По ночам, когда все студенты шли вместе в какой-то бар, Хёнджин
предпочитал оставаться в комнате, переписываясь с Феликсом, или
созваниваясь с ним. Ему на стены лезть хотелось от такой тоски, которая
проедала все внутренности, пуская свои корни всё глубже и глубже после
каждого сообщения. До отлёта оставалось пять дней, и Хёнджин готов был
поклясться, что это будут самые долгие дни ожидания в его жизни.
«Ещё чуть-чуть, кенгурёнок, и я вернусь к тебе»
***
Феликс целый день не отвечал на сообщения. Хёнджин проверял телефон,
как только выдавалась свободная минутка. Но ни уведомлений, ни даже того,
что он был в сети, видно не было. Прогнав дурные мысли, которые сразу же
начали лезть в голову, он старался успокоить себя и занять чем-то. Но всё
валилось из рук. На парах по грамматике он ничего не слышал, а просто
автоматически кивал головой и что-то записывал, что даже опытному
криптографу не удалось бы разобрать этот шифр из корявых букв. Поесть на
перерыве ничего не смог, так как попросту не было аппетита, и всё время он
просидел с телефоном в руках, ожидая заветного «Привет». Но ничего не
приходило, полная тишина. Вечером на уроке по лексике он точно так же сидел
на стуле и мысленно был где-то в виртуальной сети, занимаясь поиском
сообщения, которое где-то могло запутаться и прийти не туда.
Придя домой, Хёнджин, не переодеваясь, открыл ноутбук, затем Скайп.
«Не в сети»
«Почему? Что случилось? Я обидел его? Нет, он сказал бы. Может, с Крисом
что-то? Точно. Крис.»
Он зашёл на страничку Феликса в социальной сети и нашёл среди
небольшого количества подписчиков Криса. В информации о себе был номер его
телефона.
«Надеюсь, он действующий», — подумал Хёнджин, так как однажды сам
указал номер, который был недействительным, и долгое время забывал его
поменять.
*Гудки*
— Да, слушаю, — его голос был уставшим, как будто расстроенным, но, во
всяком случае, это был ЕГО голос – Криса. Хёнджин выдохнул, успокоившись на
секунду тем, что сейчас узнает, что же происходит непосредственно у самого
близкого человека, который был у Феликса.
— Крис, привет, это Хёнджин. Я…
— Хёнджин? Как ты нашёл мой номер? — его голос был удивлённым.
— Ты указал в социальных сетях. Это неважно. Крис, как там Феликс? Он не
отвечает целый день на мои сообщения, и я переживаю, вдруг случилось чего?
Или, может, он обиделся на меня…. Он ничего тебе не говорил?
Долгая пауза. Хёнджин слышал, как Крис прерывисто дышал, как будто
сомневаясь в том, стоит ли ему знать то, что сейчас там происходит. От этого
ощущения у него скрутило желудок, и он решил присесть, чтобы стало полегче.
— Хёнджин, ты главное не волнуйся.
После этих слов всегда стоит начинать волноваться, потому что никогда
ничего хорошего за ними не следовало.
— Он в больнице.
Хёнджин подскочил, сжимая телефон в руках. Ему показалось, что земля
стала ходуном ходить и, сразу же, он упал обратно, чувствуя, как подкосились
его ноги.
— Что? Больница? Что с ним? Почему ты мне не сказал? Крис? — он начал
засыпать его вопросами, не давая вставить слово, его сердце колотилось, он не
знал куда деть свой взгляд, как сфокусироваться и расслабить тело, которое
стало как каменное от напряжения в каждом мускуле.
— Хёнджин. Успокойся. Дай мне сказать.
«Успокойся? Он издевается?»
— Утром я нашёл его без сознания на кухне и сразу же вызвал врачей. Они
приехали так скоро как смогли и забрали его. Весь день я был там с ним, до
телефонов дела не было, я думал набрать тебя, как доберусь домой, я нашёл
твой номер в его контактах. Сейчас с ним всё в порядке. Он спит, за ним
присматривают медсёстры и контролируют его состояние. Они сказали мне
уходить, потому что толку от моего нахождения там не будет никакого, — он
прервался на минуту. — Хёнджин, не впадай в панику. С ним всё будет хорошо.
Он скоро поправится. Когда ты приезжаешь?
У Хёнджина пропал дар речи. В голове было только: «без сознания»,
«больница», «медсёстры контролируют его состояние». Его снова стошнило, и он
согнулся, чтобы подступившее волнение не поднялось выше желудка.
— Хёнджин? Ты на связи? Эй, парень, не бери в голову, я буду с ним пока ты не
приедешь, потом будем меняться, если его не выпишут раньше. Ты слышишь?
И в эту секунду в Хёнджине проснулся гнев, ярость, ему хотелось ударить
Криса со всей силы за эти нелепые попытки утешить, за то, что не сказал всё
сразу, а сейчас делает вид, как будто всё нормально и пытается убедить в этом
его.
— То есть «не бери в голову»? Ты в своём уме? По-твоему сейчас, когда Феликс
лежит в больнице, когда я нужен ему, как никогда, а нахожусь я хрен пойми
где, когда ему, наверное, страшно или больно. Ты говоришь мне не брать в
голову это и не волноваться? Это шутка, Крис? — его голос срывался, тело не
слушалось и дрожало, он обхватил себя одной рукой и ущипнул за бок,
максимально больно, в надежде, что всё то, что он сейчас услышал, было сном,
кошмаром, от которого ему нужно проснуться любым способом. Но, увы, он не
просыпался, а значит, всё происходящее — самая что ни на есть реальность. — По-твоему я должен быть спокоен, когда Феликсу нужна помощь?
— А чем ты ему поможешь? — Крис убивал своей невозмутимостью. — Ответь
мне на вопрос. Когда ты приезжаешь?
— Я сейчас же еду в аэропорт менять билеты на ближайший рейс.
— Хорошо, держи меня в курсе. До связи, — Крис повесил трубку.
***
Сбор чемоданов. Такси. Очередь к менеджеру, чтобы совершить обмен. Всё
это произошло так быстро, что Хёнджин опомнился уже тогда, когда сидел в
зале ожидания. По счастливой случайности, на рейс, который должен быть
через три часа, ещё были свободные места и у него получилось всё сделать без
проблем, немного доплатив. Тогда он готов был отдать все деньги, что у него
были, лишь бы поскорее вернуться.
«Он в порядке, он в больнице, он спит и набирается сил, там Крис, с ним всё
будет хорошо», — повторял он сам себе, но это никак не помогало ему.
Представив, что там в палате, в окружении чужих людей, которые механически
выполняют свою работу, у которых нет времени на сочувствие, лежит Феликс,
который, возможно, не понимает что происходит и хочет позвать его, Хёнджина
снова затрясло.
«Нет, не думай об этом, идиот. Сейчас ты дождёшься рейс, через день ты
прилетишь и будешь с ним. А может, Крис прав, и его вообще выпишут, и
поводов для беспокойства не будет. Чёрт, я же видел, что он похудел, что он
был слишком бледен. Неужели из-за моего отъезда? Неужели это так его
разбило? Идиот, идиот, что уехал от него, идиот», — продолжал он ругать себя,
бившись головой об колени.
Он вспомнил, что надо позвонить Крису. Набрав номер, он постарался
звучать спокойно, чтобы не показаться истеричкой.
— Хёнджин?
— Я вылетаю сегодня, буду через день.
— Хорошо, я встречу тебя. Скинь сообщением время и терминал.
— Да. Крис, как он?
— Хёнджин, с ним всё будет хорошо. Я же говорил. Он пока спит. Если что-то
поменяется, я сразу тебе сообщу.
— Почему это произошло?
— Не забудь скинуть сообщение. Я не могу говорить. До встречи.
Короткие гудки. Хёнджин смотрел перед собой, абсолютно ничего не видя.
Его ничего не заботило, ни то, что он сегодня ничего не ел, ни то, что, скорее
всего ему долго и нудно придётся объяснять в деканате, почему он так скоро
уехал, и заплатить какую-то неустойку. Ему на всё это было наплевать.
Единственное, что сейчас было важно — это Феликс и его здоровье.
Он, наконец-то, понял этих людей, которые бегут ко всем подряд: врачам,
гадалкам, священникам и т.д., чтобы спасти своих близких. Он понял, почему
они это делают. Потому что они любят и готовы отдать всё, чтобы те, кого они
любят, были в безопасности, чтобы они были здоровы, чтобы их жизнь
продлилась как можно дольше. Такие ситуации ослепляют, притупляют
бдительность, и ты готов поверить любому, кто даёт хоть малейшую надежду на
то, что всё будет хорошо.
«Я скоро вернусь, кенгурёнок, совсем скоро я буду рядом»
***
За весь полёт Хёнджин не сомкнул глаз, иногда проваливаясь в дремоту, из
которой его выбрасывали начинающиеся кошмары. Он только перекусил каким-
то хлебом и запил водой в самолёте, потому что надо, ведь ни голода, ни жажды
он по-прежнему не ощущал. Каждая его мысль была о Феликсе и о его
самочувствии. Во время полёта телефон включать нельзя, и он ненавидел это
дурацкое правило. В голове было слишком много «а вдруг?» и «если». По
прилёту он снова не заметил, как прошёл границу, штампы, вопросы, получение
багажа, как будто всё это было в перемотке. Ему стало немножко легче, когда
на улице он увидел Криса рядом с машиной, который тут же подбежал к нему,
забрал сумку и положил на заднее сиденье. Хёнджин сел спереди. Сел и Крис.
Они поехали.
— Неважно выглядишь, парень, — Крис хмыкнул. — Ты спал?
— Как он? — проигнорировав его вопрос, спросил Хёнджин.
— Ему лучше. Он много спит, сегодня плотно поел, мы ещё успеваем навестить
его.
— Это из-за меня?
Крис немного удивился.
— Что? Нет. Нет, Хёнджин, ты тут не причём. Даже не думай об этом.
— Тогда почему это произошло? Ты можешь мне нормально сказать? — он
постепенно начал выходить из себя, непонятно откуда находя силы на злость.
— Не пыли. Ты устал. Я бы на твоём месте поспал немного, пока мы будем ехать,
а то в твои мешки под глазами можно складывать подарки от Санты.
— Юморист хренов, — шикнул Хёнджин, развернувшись к окну.
Крис резко ответил:
— Не переходи границы. Ты тут не один за него переживаешь. Я его старший
брат, если ты забыл. Держи язык за зубами, ясно?
Хёнджин ничего не ответил, погрузившись в короткий сон.
***
— Подъём, приехали! — Крис тряс его за плечо.
Хёнджин тут же развернулся и огляделся по сторонам. Было уже темно, свет
исходил только от больничных окон и фонарей по периметру. Они вышли из
машины. Дойдя до главного входа, он остановился.
— Крис, извини, что я так…. Я сам не свой был, — он виновато опустил глаза.
Крис похлопал его по спине и сказал:
— Понимаю, всё нормально. Я бы на твоём месте себе ещё и врезал.
«Значит, можно было», — разочарованно подумал тот.
Яркое освещение било в глаза, от чего оба зажмурились. Они дошли до
медсестры, которая провела их к палате.
— Ты иди, я уже был, — Крис улыбнулся. — Сейчас он хочет видеть тебя.
Хёнджин протянул руку к дверной ручке и почувствовал, как у него
затряслись ноги. Осталось несколько шагов и он окажется рядом, но именно
сейчас он впал в ступор и так и стоял с протянутой рукой.
— Хёнджин? — Крис положил руку ему на плечо. — Ты в порядке?
— Да, да…. Я…. Я захожу.
***
Зайдя в палату, он аккуратно закрыл дверь, не издавая лишнего шума. Свет
исходил только от ночника на стене. Хёнджин увидел кровать, на которой лежал
Феликс с закрытыми глазами. К его рукам были подсоединены какие-то трубки,
пахло лекарствами, цвет его лица казался здоровее, чем тогда на видеозвонке.
Но он действительно был очень худым, его впалые щёки и синяки под глазами
стопроцентно убедили Хёнджина в том, что он больше никогда так надолго от
него не уедет и не допустит повторения этого кошмара.
Он, еле касаясь пола, подошёл к кровати, поставил рядом стул и сел.
— Я вернулся, кенгурёнок, я теперь тут, — шепотом сказал он и ласково провёл
по его руке пальцами, взяв его ладонь в свою, и поднёс её к губам, целуя
каждую клеточку кожи.
Феликс начал ворочаться, открыл глаза. Почувствовав приятное тепло в
своей руке, он повернул голову.
— Хёнджин? — тихо спросил он. — Ты реальный?
Хёнджин поднял взгляд на его лицо, от такого его вида у него в горле стал
ком, который он пытался проглотить, чтобы не волновать Феликса.
— Реальный, кенгурёнок, я приехал, — он мягко улыбнулся. — Я же говорил
тебе, чтобы тебя меньше ни на грамм не стало, а ты всё наоборот сделал.
Теперь буду тебя откармливать, — он приложил руку к его лбу, мягко убрав
волосы. — Ты такой красивый.
Феликс улыбнулся, прикрыв веки.
— Даже сейчас я красивый?
Хёнджин придвинулся ближе, поцеловав его в носик, ответил:
— Ты всегда красивый. Я очень скучал, малыш. Прости, что так всё вышло.
Феликс сжал его руку настолько сильно, насколько позволяла оставшаяся
энергия в его организме. Увидев Хёнджина рядом, почувствовав его, ему сразу
же стало лучше.
— Доктор сказал, что ещё три дня мне надо полежать здесь. Они капают что-то
в меня литрами, мне кажется, что скоро каждый мой волосок пропитается
лекарствами.
— Я договорюсь, чтобы быть здесь с тобой. Я больше тебя не оставлю. Буду
лично следить, чтобы ты съедал всю порцию еды, которую тебе приносят.
Феликс чуть слышно посмеялся.
— Больничная еда отвратительна. Это целое испытание её есть.
Хёнджин снова поцеловал его руку.
— Знаю, малыш, я постараюсь проносить что-то более съедобное, думаю,
здешние медсёстры мне помогут за регулярное пополнение запаса шоколадок.
Феликс снова засиял, он протянул ладонь к лицу Хёнджина и погладил его
по щеке. Окончательно убедившись, что разговаривает не сам с собой, он
сказал:
— Я хочу спать, посиди рядом, пока я не засну.
Хёнджин поправил ему подушку и одеяло.
— Я больше никуда не уйду, кенгурёнок.
Феликс снова улыбнулся.
— Обожаю, когда ты на меня так называешь.