Пейринг:
Не Минцзюэ/Лань Сичэнь, частично Лань Сичэнь/Цзян Чэн
Описание:
У Лань Сичэня есть мечта из прошлого, когда он бы вошёл в мир удовольствий обрезанным рукавом с Не Минцзюэ.
_________________________
Лань Сичэнь был доволен. В основном он просто понимал ценность жизни и важность самосовершенствования, сохраняя при этом принципы своего ордена. Иногда он был даже счастлив. Но даже сейчас, спустя столько лет после потери Да-гэ и почти год после смерти А-Яо, временами он чувствовал, что силы внутри него, их отсутствие, беспричинный гнев и отвращение к себе разрывают на части.
В частности, его иногда беспокоили сны о прошлом.
Однажды ночью, в неопределенном состоянии между бодрствованием и сном, Лань Сичэнь просто вспомнил, что сказал слово "красный" ранее днем, и его разум вернул его к самому яркому воспоминанию о Не Минцзюэ, Достойном Красного Клинка. Воспоминание о том, как рука Не Минцзюэ в первый раз провела по его груди совсем не по-товарищески.
<center>***</center>
Лань Сичэнь задрожал с головы до ног, когда приятные ощущения накрыли его с головой. В первый раз, когда Не Минцзюэ прикоснулся к нему таким образом, он сразу же испугался. Всю жизнь дядя говорил ему, что сексуальное желание не ведет ни к чему, кроме страданий и развращения духа. Хотя он бы соврал, если бы сказал, что никогда не думал об этом, но понятия не имел, насколько сильно этого хотел.
– М-...Минцзюэ-гэ... – прошептал он, нерешительно пытаясь поднять руки в знак протеста, но не зная, куда их девать.
Не Минцзюэ все еще должен был оправляться от телесных повреждений, полученных им от Вэнь Жоханя. Сичэнь также был уверен, что у Мэн Яо, теперь Цзинь Гуанъяо, были еще более глубокие эмоциональные переживания. По этим причинам, а также просто из-за своего обычного непредсказуемого характера, Сичэнь не решался прикоснуться к нему, даже убрать руку, томно лежащую на его груди. Минцзюэ явно выпил за этот вечер больше, чем обычно за ужином, и Сичэнь не знал, как реагировать на такое поведение.
Но Минцзюэ остановился, услышав в голосе Сичэня легкий страх. К удивлению Сичэня, он нежно прижался щекой к его плечу, словно ища поддержки.
