Пыль под моими ногами

Глава 7. Вместо послесловия

"И сама уже точно снег бела -
Но я буду ждать тебя все равно."
Мельница - "Зима"

Там, где луг прощается с закатным солнцем, где шумит на ледяном ноябрьском ветру пожухлая трава, покрывается лонким хрустящим льдом маленький ручей среди холодных заиндевелых камней, я смотрю в серое хмурое небо с редкими просветами и тихо напеваю. Ледар тоскливо ходит по мокрой серо-желтой траве, опустив голову.
Я лежу подле ручья и чувствую, как на меня нахлынывает сон. Вновь и вновь я вижу одно и то же. Этот сон - мой худший кошмар. Но я никогда не могу проснуться, пока не увижу все до последней минуты. До последней, приводящей в ужас минуты.
Я жду тебя. Ты исчез, не сказав, когда вернешься, и я жду тебя вот уже несколько сотен человеческих лет. Я жду, лето сменяется осенью, зимой и все по кругу. Я уже не считаю.
Я жду тебя. Но мои ожидания все не придут к желанному концу. Ты не слышишь моего голоса, не слышишь, как я горько взываю к тебе и молю алатари изцелить мое ноющее сердце.
Я жду тебя. Я смотрю в небо, лежа на холодной земле, смотрю, как сверху падают маленькие снежинки. "Первый снег, - думаю я. - И уже не первый и даже не тысяча первый с тех пор, как ты ушел."
Снег падает мне в лицо, опускается на ресницы, на замерзшие щеки, на побелевшие к зиме волосы. Мои пряди снова стали седыми. Иногда мне кажется, что я с самого рождения обречена носить белый траур.
Я хочу подняться, побежать сквозь расходящуюся метель тебе навстречу. Но не могу - мое тело словно приросло к земле, пленило меня вечно ждать тебя здесь, пока ты не вернешься. Корни облетевшей ивы врастают в меня, обвивают мои ноги руки, сдавливают шею. Я не могу подняться. Я не могу дышать.
Этот кошмар длится много лет, и я уже не знаю, сон это или явь. Мне кажется, я никогда не вырвусь из этих ужасных объятий.
В один прекрасный день я думаю, что мои страдания закончились. Или это мне только мерещится? Но твое лицо наклоняется ко мне, и ладони гладят мои щеки. Но радость встречи превращается в ужас и отчаяние в глазах смотрящего. Превращается в бессилие. Превращается в смерть. Мою смерть.
Я будто вижу все это со стороны. Ты склонился надо мной, и твои плечи дрожжат. В твоих глазах боль. В твоих глазах безумие.
Ты сидишь подле меня несколько недель, твой конь не отходит от моей лежащей камнем лошади. Потом ты с трудом поднимаешься и, не поворачиваясь, уходишь в сторону Оривэйр, Кленового Дома.
- Дай мне тиса, Оль-рик. Верни покой в мое сердце. Дай мне умереть.
Олэйр внимательно и немного с сочувствием смотрит на тебя.
- Ты действительно хочешь этого? - спрашивает он через некоторое время.
- Да. Мне нужен яд.
Когда я вижу, как тисовый отвар проникает тебе в горло, оставляя ну губах зеленый след, в моей душе что-то обрывается. Снова и снова.
Я просыпаюсь, но кошмар не отпускает меня. Я просыпаюсь, но легче не становится. Я пытаюсь привстать, но почти не могу двигаться. И становится все труднее дышать. Я гляжу на свои руки - они прикованы корнями к земле, уже запорошенной снегом. Снег падает и падает, опускается на мои и без того совсем белые волосы. Где же ты? Неужели ты никогда не вернешься и не спасешь меня, не вытащишь из этого кошмара?