Пыль под моими ногами

Глава 4. Ночь Большого Костра

"Ты - сердце огня,
Ты песня знамен;
Покинешь меня,
Степями пленен."
Мельница - "Двери Тамерлана"

Сегодня весь день напролет Леда весело носится по лощине в ожидании праздника. Еще утром старшие братья известили меня, что этой ночью клан будет разводить огромный костер и отмечать наступление золотого октября. А это значит, что я сегодня напьюсь. Ну ладно, на самом деле это значит, что я проведу время с семьей, буду отплясывать вокруг костра, пока ноги не подкосятся, буду играть на своей несчастной гитаре одну за другой традиционные бардовские песни на пару со своей подругой-флейтисткой. Ну и напьюсь я, конечно, тоже.
На сезонные праздники наши девушки привыкли надевать традиционное сари, но мое сари более практично своей длиной - чуть ниже колена, и под него я всегда прячу укороченные штаны. Это не то чтобы дань уважения предкам, которые в прежние более трудные времена даже по праздникам всегда были готовы сорвать подол, вскочить на лошадь и защищать свой клан либо убегать от опасности. Скорее, это понимание практичности, ведь мне до родных мест еще верхом добираться. Вообще, мы и без лошадей неплохо бегаем, но так действительно быстрее.
Мое сари темно-изумрудного цвета с посеребренной тканью на верхней части и кромках, надетое на традиционный корсет. Рыжие после наступления осени, слегка волнистые волосы я закрепляю серебряной тиарой в виде веточки с маленькими острыми листьями. (Мои волосы, обычно русые, становились рыжими к осени и седыми к зиме, что нечасто у нас встречается, но все же бывает.) Мои сородичи собирают волосы куда искуснее, заплетают самые разные косы, как девушки, так и парни (ибо кентавры стригутся лишь в редких случаях). Но мне умения моей аристократичной матери не передались, так что буду довольствоваться малым. Вот гриву Леды я заплела в толстую косу вдоль шеи и украсила веточками лиственницы.
Свое лицо я украшать тоже на мастер, но кое-что действительно могу. Серебряной и черной краской я легко набросала витиеватый узор вокруг глаз, углем очертила контур и оттенила веки, а губы окрасила брусничным соком. Он, конечно, недолго продержится, ну да ладно. По лицу лошади я тоже нарисовала ветвистые линии серебряной краской.
Когда мы прибыли в обитель нашего племени, сборы как раз были почти закончены. Не слезая с лошади, я прошагала к отцу и вручила ему осенний мед, свою любимую настойку.
- С праздничком тебя!
- И тебя, моя радость! Ты сегодня рано прибыла, обычно приходишь в самом разгаре.
- Я сегодня решила не заниматься заказом яда и отвара от кашля. У нас праздник, а работа подождет.
- И то верно! А у меня тоже есть кое-что для тебя. - С этими словами он вручил мне старый фолиант в кожаном переплете. - Я недавно наведался домой, к твоей бабушке, и она передала его. Там перечень целебных тундровых растений и рецепты их использования, но некоторые могут быть в качестве оберегов или наоборот. Думаю, тебе пригодится.
Я спрыгнула с серой спины Леды и обняла его. Такое мне действительно пригодится, ведь я как раз получила сложный заказ на препарат, который вернет разум человеку, пережившему травму и медленно сходившему с ума. С таким я пока на личном опыте не сталкивалась и не знала, что делать.
Когда я повернула голову в сторону братьев, о чем-то болтающих с матерью, мой взгляд выхватил знакомый силуэт рядом с разгорающимся костром. Черные-черные волосы с вплетенными бусинами, старый серый плащ с вышитыми хвойными ветками. Я точно не ждала его. Какой настырный.
Почувствовав на себе мой пристальный взгляд, он вдруг обернулся и расплылся в нахальной улыбке. "А вот и ты!" Встав с небольшого валуна, он направился ко мне с бутылкой граната.
Леда как испарилась. Ушла общаться с другими конями, оставив меня развлекаться беседой с моим старым знакомым. Я хотела куда-нибудь провалиться, только бы не краснеть, вспоминая нашу последнюю встречу при взгляде ему в лицо. Вот лошадям гораздо проще! Они не краснеют и вообще не смущаются, у них все чувства сразу видны - либо есть, либо нет. А мы, носители второй половины души, вечно находим проблемы.
- Я принес тебе трав, как ты и просила. Здесь еще шалфей и тимьян, вдруг понадобится. - Он отвязал от пояса своей черной рубахи вязанный мешочек бордового цвета и протянул мне.
- Что ж, спасибо. Не думала, что ты вспомнишь. - Я опустила глаза, разглядывая подарок.
- Из нас двоих только ты отличаешься поразительной забывчивостью. - Он усмехнулся. - Идем, выпьем гранатовой настойки. Я взял с собой несколько фляг, но твои родственнички уже почти все разобрали.
***
В центре поляны, окруженной зарослями терна и кленами, медленно роняющими остроконечные позолоченные веера, пылает большой костер. Повсюду слышны веселые голоса моих соплеменников, звучит лютня вперемешку со всякими пастушьими рожками, кто-то поет не очень крепким от алкоголя голосом, немного не в лад, но в целом не так плохо. А я валюсь с ног от усталости, ибо протанцевала с Ритом несколько часов кряду. Сначала я отнекивалась, ссылаясь на необходимость поиграть на гитаре и спеть (меня сами подруги попросили, я не оправдываюсь), потом мне вдруг захотелось поговорить с матерью, пусть у нас в общении не все гладко, потом меня потянуло попробовать черничный пирог, который принесла Гера, моя подруга с юности. Но в конечном счете Рэсэрит чуть ли не силком потащил меня к костру, твердя о нашем уговоре, и в итоге я сдалась и неожиданно для себя забыла о времени (а для бессмертных это и так понятие растяжимое), пока не начала ужасно спотыкаться от усталости и количества выпитого. А теперь, спустя еще некоторое время, я катастрофически проигрываю ему в карты и рискую забыть о последней фляжке граната.
- Я не позволю тебе вылакать еще одну! Ты на ногах уже не держишься! Тебе еще домой добираться в такую даль, а ты так можешь и с лошади свалиться. Леда предательски кивает и саркастично фыркает на мое недовольство. Рядом с ней стоит Самгрум, высокий гнедой конь Рэсэрита, и тоже издевательски смотрит на меня, пытающуюся сфокусировать взгляд на картах в моих руках. Даже пьяная, я понимаю, что на выигрыш они не тянут. И действительно, когда Рит отдает мне последние две, я забираю их и прощаюсь с выпивкой. Рэсэрит с довольным лицом медленно отвинчивает крышку на фляге и с наслаждением потягивает гранат.
- А еще ты должна мне поцелуй.
- С чего это?!
- Ты проиграла, - довольно улыбается он.
- Да, и ты получил свое вино!
- Дорогая моя, вино изначально было мое. Так что я ничего не получил с твоего карточного разгрома.
Вот же дьявол!
- Ты не можешь опять этого требовать! Прошлый раз мало было?
- Это было давно, и неправда. И ты наверняка уже забыла.
Раздумывая несколько секунд, я притянула его к себе и крепко поцеловала. В следующий миг быстро выхватила емкость с вином и отодвинулась.
- Как ты коварна, женщина! В следующий раз напомни мне во всем ждать от тебя подвоха.
***
Еще через несколько часов, когда моя голова совсем перестала кружиться (а мы, кентавры, быстро трезвеем, кто бы что ни говорил), я медленно направилась в сторону дома. Леда сзади меня, изрядно потяжелевшая от съеденных печеных яблок и овсяного печенья, нести меня напрочь отказалась. Проводить меня вызвался Рит, что уже совсем ожидаемо. Позади него вышагивал Самгрум.
- Почему Самгрум? - спросила я. Имена лошадей мы мало кому раскрываем, но он со мной поделился.
- Мы родились на Самайн. Ночным Мраком я его прозвал за неприступный нрав, по вине которого с ним мало кто общался. Да и со мной тоже. Но я более взбаламошный, как ты заметила. И я родился чуть позже, когда на горизонте загорелась алая полоса зари на фоне темного ноябрьского неба.
- У вас красивые имена. А меня назвали в честь росы, которая блестела на траве утром моего рождения.
- А как ее зовешь? - Рэсэрит кивнул в сторону моей лошади. Вообще-то, я этого еще никому не говорила.
- Леда. Одиночка, - прсле недолгого раздумья ответила я.
- Одинокая Росинка, значит? - он улыбнулся.
Перед нами расступились деревья, и показалось маленькое озерцо. Я села на упавший ствол липы, рядом приземлился мой спутник.
- Приходи на Самайн. Чаем напою.
Оно как-то само вырвалось.
- Приду. Если не прогонишь, на трезвую-то голову, - усмехнулся он. - Ладно, здесь уже недалеко до твоей лощины, думаю, не пропадешь. А я тут искупаюсь.
С этими словами он сбросил с себя плащ и стал развязывать пояс на рубахе. Я медленно развернулась в сторону дома. Когда я побрела навстречу родным владениям, вдруг поняла, что Леда не двигается с места. Она, прикрыв глаза, прислонилась к Самгруму, а тот уткнулся носом ей в шею.
Я несколько минут смотрела на них, а потом направилась обратно к озеру, скидывая с себя изумрудное сари.