Уроки каллиграфии

Урок 24. Заключительный

Весна была в самом разгаре и очень скоро ей предстояло уступить своё место зною лета. В больничном сквере вовсю цвели высаженные в клумбах цветы, а небольшие деревца, выстроившиеся вдоль пешеходных дорожек, купались в пышных облаках сочной листвы. Солнце нещадно пекло, и его жар согревал сидящих на скамейке молодого человека и мужчину. Погода была по-настоящему летней, но то и дело поднимающийся прохладный ветер напоминал о том, что впереди был ещё целый май. Последний месяц весны всегда был противоречивым и переменчивым, поэтому молодой человек спросил:

— Ты не замёрз?

— Нет, всё в порядке, — отозвался мужчина. Его голос был сиплым и очень тихим, но сидевший рядом парень хорошо слышал его.

— Как скажешь, — улыбнулся Ян и, приобняв своего учителя за плечо, придвинулся к нему поближе. Косте только недавно разрешили выходить на улицу, и от воодушевления, связанного с полученной возможностью гулять, он мало замечал, если ему становилось холодно.

Мужчина наслаждался порывами бодрящего ветра и, казалось, чуть ли не впервые с начала марта осмеливался дышать полной грудью. Он подставил своё лицо солнцу и прикрыл глаза, вдыхая весеннюю свежесть. Скулы Кости совсем заострились, а кожа будто выцвела и на свету казалась почти прозрачной, но он был жив и чувствовал себе более живым, чем когда-либо прежде. В каждой линии его профиля читалось умиротворение и лёгкость, свойственные людям, которым после длительных страданий наконец довелось обрести покой.

Реабилитация длилась уже около двух месяцев, и за это время Костя невероятно соскучился по миру за пределами здания больницы. На протяжении долгих дней он не видел ничего, кроме отбеленных стерильных стен своей палаты и его преследовало ощущение того, что с того момента, как он попал в кардиологический центр, прошла целая вечность.

В этой вечности после операции он в начале был прикован к постели. Затем по мере выздоровления границы его существования постепенно расширились до пространства коридора — сначала его вывозили туда в кресле-каталке, а ещё несколько недель спустя он смог ходить по нему самостоятельно. Последний рубеж был достигнут, когда он смог выходить в сквер на недолгие прогулки.

Такое бездействие и жизнь в самом себе для мужчины, привыкшему постоянно быть занятым каким-либо делом, стала бы полностью невыносимой, если бы компанию ему не составлял молодой человек. Лежал ли Костя в постели, тренировался ли доходить до соседней палаты медленным шагом или уже без помощи передвигался по улице — Ян неизменно сопровождал его.