вино и сигареты | pablo gavi

глава 26: приоритеты

Пара неуверенных шагов; раз, два — Белла выходит из спальни. Шлейф черного платья тяжело тащится за ней, и, пока она шла до гостиной, ей приходилось периодически его поправлять, чтобы просто банально не споткнуться.

— Это была плохая идея, Пабло. — она фыркает, когда снова видит свое отражение.

Гави, сидящий на диване, оторвался от телефона и поднял на нее большие карие глаза. Он с чистой детской невинностью не понимал, что не устраивает ее. Она была прекрасна, даже сейчас, не выспавшаяся, с волосами, собранными в пучок, с недовольным лицом. Белла крутилась у зеркала, пытаясь понять, стоит ли вообще идти куда-то.

Парень подошел к ней и взял за руку; девушку будто ударило током, и она немного отпрянуло. Такое базовое прикосновение было максимально нетипично для него. Так делал Педри. Когда хотел поговорить, когда пытался успокоить. Он так брал ее за руку, аккуратно, поглаживая большим пальцем ладонь.

Белла чувствует, что ее сейчас стошнит от собственных мыслей.

— Ты прекрасна, Белла. — он пытался говорить убедительно, чтобы она, наконец, поверила в это. — Просто... посмотри на себя!

С зеркала на нее смотрело то, на что Белла всеми фибрами души хотела накинуться и придушить.

Пару месяцев назад девушка ни за что бы в жизни не стала испытывать мук совести от какой-то сторонней интрижки, тем более, которая не должна раскрыться. Ни при каких обстоятельствах. А сейчас у нее в горло стоял ком, мешая дышать. Слова Пабло пролетали мимо ушей, что бы он не говорил. Он был рядом, пытался ей помочь, поддержать ее, но его слова не делали лучше, не помогали вовсе.

Ее тело помнило то, что делал Педри. Он был другим, и прикосновения его были другими. Жадные, требовательные, жесткие. Все было совсем иначе, и ей это нравилось до безумия. Ей нравилось его жесткость, ей нравилось, как он никогда не церемонился, как не оставлял ей выбора, кроме как поддаться. Это и ничто другое не давало ей сейчас оставить Педри.

Она его не любила. Белла вообще считала любовь каким-то громким чувством, в котором никогда не видела ничего такого. Безусловно, Гонзалес был чем-то светлым и добрым в ее жизни, но точно не любовью. Он помогал отвлечься от реальности: от странных чувств, переполняющих с головой, от осознания своей зависимости от Пабло, от проблем с алкоголем. Если Гави был тихой гаванью, то он был бушующим штормом, затмевающим все на своем пути.