Кара

II

Думать было тяжело – перед глазами кружились зелёные ветви и мхи, от которых глаза его уже слишком устали. Всё вокруг расплывалось и сливалось, перемещаясь и вставая на место. Вдруг одна мысль птицей пронеслась в голове – он знает дорогу. Пусть в ночном видении было темно, юноша узнавал место и был уверен, что обязательно выйдет к тропе. Всё ещё не веря событиям последних дней и ночей, он встал и побрëл меж сосен, сверяя то, что видит, с воспоминаниями из сновидения. Вот корявый пень, точно толстый стражник – его он уже видел тогда, во сне... Или наяву? Неужели сегодня освободится? Только бы перестало всё вокруг вертеться.

Долго шёл юноша, бесконечно радуясь тому, что путь нашёлся сам собой. Уже виденные им деревья и поляны оставались за спиной. Но ночное видение не отпускало. Водяница... Она говорила с ним, а он был готов отправиться за ней, словно с ума сошёл! И всё лишь наваждение? Жизнь и бред смешались, словно зямля да глина под ногами во время дождя.

Внезапно холод пробрался под рубашку. «А куда я готов был отправиться? – вопрос напугал путника. – Ясное дело, что на дно озера.» Это уж было совсем безумно. Стараясь больше не думать о той, с кем он встретился, парень стал идти быстрее. Мало ли, что приснится. Бред, всё бред! Наконец он и без воспоминаний о сне начал узнавать место, вышел на тропу. Солнце уже опускалось – вот-вот коснётся земли вдалеке, а вместе с ним опустится и ночь.

Тропинка разделилась. В этот раз юноша выбрал путь домой. Только теперь он подумал о том, что скажет, как отреагирует отец – тот наверняка уже потерял все надежды, что сын вернётся... А сын его устал, точно старый конь в поле, да голоден был уже который день. Лесными ягодами брюхо не набьёшь. Скорее хотел он залечь спать, пропустив хоть дюжину рассветов, а то и зим.

Но что-то было не так... Пусто. Деревня словно уснула, хотя край солнца ещё виднелся вдалеке над землёй. По улице не бегали курицы, не было слышно ни звука, кроме шагов по земле. Его шагов, и ничьих больше. Ожидание встречи сменила тревога. Побежал Велеслав к своему дому, оглядываясь вокруг – всё так же ни-ко-го. Скоро его шаги застучали по деревянному крыльцу. Отворил двери – темно, да утварь повалена на пол. Всё это было хуже, чем бродить три дня по лесу. Даже хуже, чем остаться в лесу навсегда. И почему-то он был уверен – всё наяву.

Велеслав так и стоял в дверях, глядя в никуда. Сначала ему подумалось, что все его ищут по лесу, в то время как сам он уже вернулся. Но не могли и бабы и дети все пойти в бор с мужиками, чтобы искать его – здорового парня, не раз бывавшего в самой чаще. Он оглянулся: далеко за крышами деревни виднелся сторож-лес, молча наблюдая за тем, кто его покинул.

— Что же это, теперь мне всех искать? – тяжёлая как скала мысль вырвалась у Велеслава в тишину. Как бы он хотел снова очнуться в лесу, не зная, что его ждёт.