Кара

IV

Нет, жизнь и бред не смешались, остался только последний. Возможно, всегда лишь он и был, а вся жизнь – обман. И Велеслав привык к этому обману, привык разговаривать с людьми, а не с теми, кто живёт в озере, привык знать, что нет у него никого, кроме отца. Как и положено, обман рушился.

— Скажи наконец, что творится. Как же я буду знать, коли мне никто не может дать правды? – совсем тихо произнёс юноша, не замечая как замёрз, всё ещё стоя в воде.

— Я отвечала в ночи, что Леший не тронул тебя. Дважды не тронул.

Вновь стало тихо, вместе со звуками исчезла и водяница. Велеслав, уже не удивляясь тому, что его так просто оставили без толкового ответа, с ещё бóльшим количеством загадок, выплыл на берег и сел на траву. Сил не оставалось, как и тепла.

Давно наступил новый день, когда юноша открыл глаза. Жарко, солнечно – как раньше любил он такие дни... Но с пробуждением вернулись и мысли об огромном одиночестве, что гуляет по этим просторам. «Никого не осталось, а меня не тронули» – то ли вода, которой он умывался, такая ледяная, то ли мысль слишком страшная – Велеслав вздрогнул. Посмотрел на лес, что и при свете дня казался строгим сторожем этих краёв. Только охранять уже некого.

Сон не прибавил много новых сил, но нужно было что-то делать. Парень не мог так легко поверить в то, что все исчезли. Должно быть что-то, отчего всё случилось, отчего именно он остался. И Велеслав надеялся, что всё сон с того момента как он отправился в лес за зайцем. Он расстраивался, поломав лук, который дал отец, затем, заблудившись. Теперь он был не просто расстроен, а потерян в самых знакомых ему местах. Каждый раз, когда казалось, что хуже быть не может, становилось невыносимо.

Не до конца понимая, что он собирается делать, Велеслав пошёл вверх по тропе. Ветер играл в волосах, что не спасало, но облегчало дорогу в этот жаркий день. Снова он оказался на том месте, где тропа делится на две. Теперь одна ведёт всё в ту же деревню, другая – в лес. Дома у него теперь нет, по крайней мере, без остальных это и не дом вовсе, а сторож всё никак не отпустит – так пусть забирает насовсем, если хочет.

Уже оказавшись под тенью высоких деревьев, Велеслав никак не мог остановиться. Он не знал, что сделать, чтобы встретить того, к кому пришёл. Лишь слепое чувство вело его в неизвестность через травы, мхи и кусты. Солнце над кронами поднялось очень высоко. Наконец захотелось остановиться. Множество шагов осталось за спиной, а в лицо ему смотрели всё те же деревья да ветки. И, он чувствовал – кто-то ещё.