Нелюбовь сероглазой королевы | Виолетта Малышенко

2

У доски за кафедрой вещал высокий лысый дядька в очках. За ним, чуть поодаль, стоял наш руководитель Вадим Антонович... В простонародье — Классный Вадим. Молодой тридцатилетний мужчина. Интересный, умный, чуткий, добрый... И, конечно, женат. Да еще и с двумя детьми. Обломище! Но это не мешает половине девчонок нашего учебного заведения томно вздыхать по красавчику. К слову, вторая прекрасная половина гимназии сходит с ума по Малышенко. Правда, там тяжелая артиллерия — восьмиклассницы. Что можно найти хорошего в Виолетте, кроме её смазливой мордахи? Никогда не пойму. Думаю, мне не стоит говорить, к какому лагерю примкнула я. Вадим Антонович — сокровище, а не мужчина!
Лысый высокий дядечка прервал свою лекцию и укоризненно посмотрел на меня.
— Прошу прощения за опоздание, — произнесла я на весь класс.
И жалобно, словно провинившийся щенок, взглянула на Вадима Антоновича.
— Катюша, здравствуй! — начал классный руководитель. — Опаздываешь? На тебя не похоже. Катерина Севастьянова — одна из лучших учениц нашей гимназии! — доверительно сообщил он лысому.
— Хм, разве лучшие опаздывают? — хмыкнул в ответ мужик.
Нет! Я, определенно, придушу эту чокнутую Малышенко. Будь она проклята!
— Ищи стул, присаживайся! — негромко проговорил Вадим Антонович.
Я посмотрела на первую парту, за которой обычно сидела. Но мое место было уже, разумеется, занято. И кем? Какой-то неизвестной рыжеволосой девчонкой. Я перевела взгляд на Вику — свою соседку по парте. Викуля только плечами пожала, мол, кто первый встал, того и тапки.
И я ужаснулась: неужели придется садиться в конце класса? Рядом с не самыми сознательными персонажами. Хулиганы, прогульщики, разгильдяи... Терпеть их не могу.
— Как раз рядом с Виолеттой есть место, — подсказал Вадим Антонович.
Я устремила взгляд к последним партам. Малышенко расплылась в самодовольной ухмылке и кивнул на свободный стул. Я мысленно четвертовала одноклассницу и прокляла все на свете. Она будто это подстроила. Еще предусмотрительно согнала оттуда своего соседа, чтобы поиздеваться надо мной.
Сдержанно улыбнулась учителю и занудному незнакомому дядьке и, не спеша, направилась к последней парте. Малышенко не сводила с меня ядовитого взгляда.
Когда шла вдоль ряда, лысый очкарик надменно произнес:
— Опаздывающих студентов никто не любит.
Вот ведь привязался!
— Вы правы, это возмутительно! — громко проговорила Виолетта.
— Простите, молодая леди? — обратился к Малышенко лысый. — Что вы сказали?
— Я говорю: подобное поведение ни в какие ворота не лезет. Такое неуважение! — насмешливо отозвалась Виола.
— Но почему вы кричите с места, юная леди?— озадачился лектор.
— Простите, не могу молчать, у меня обостренное чувство справедливости...
На галерке откровенно заржали.
— А вот такие студенты нам нужны! — одобрил слова Виолетты лысый.
Что? Как? Я шла все так же невозмутимо с гордо поднятой головой, хотя из ушей валил невидимый пар.
Уселась рядом с Малышенко и демонстративно уставилась на доску.
— Слышала? — наклонилась к моему уху Вилка. — Он меня похвалил.
— Молодец! Возьми с полки пирожок! — буркнула я.
— Как прошло твое собрание? — прошептала Виолетта.
Ну и наглая морда!
— Послушай, — я повернулась к Ви и зашипела словно разъяренная змея, — если хоть одна живая душа узнает, почему я задержалась...
— Севастьянова! — с соседнего ряда к нашей парте наклонился Клим Елесин — дружок Малышенко. — Это правда, что ты только что вернулась со сборища анонимных алкоголиков?
Он произнес свою реплику так громко, что на нас уставились сразу несколько одноклассников.
— Кому ты еще сказала? — накинулась я на Виолетту, время от времени поглядывая на вещающего с кафедры лысого.
— Клим сам видел, как ты в пятьдесят первый кабинет направилась, — хмыкнула она. — Брось, полшколы знает, что Венедиктович — близкий родственник нашей директрисы, и она давно ему разрешает собираться здесь со своими бывшими собутыль...
— Малышенко! — раздался голос Вадима Антоновича. — Тише!
— Не во время занятий, конечно, — негромко закончил свою мысль Виолетта.
— А я не знала! — удивилась я.
— Конечно, ты дальше собственного носа ничего не видишь, — усмехнулась Малышенко.
— Но ведь у директрисы могут быть большие проблемы. Её же уволят!
— А нам какое дело? — пожала плечами Ви.
— Верно! — согласилась я.
Виола хотела еще что-то добавить, но я, перехватив взгляд Вадима Антоновича, поморщилась:
— Все, «собутыль», помолчи! Если мне из-за тебя снова сделают замечание... Да и ты испортишь о себе прекрасное первое впечатление. Лысая башка ведь тебя похвалил! Забыла?
— Веришь или нет, — начала Виолетта , распутывая наушники, — но мне вообще на все это по...
Я демонстративно прикрыла уши ладонями, не дослушав парня. Малышенко закончила свою возню и отвернулась к окну. А я с деланной заинтересованностью уставилась на лысого.
— Очень хороший вопрос! — тем временем кого-то похвалил он. — Вдумчивый, взрослый. Спасибо вам!
Я вытянула шею, чтобы рассмотреть, кого этот суровый мужчина нахваливает. Ага. Лектор смотрел на первую парту нашего ряда. Тут и к гадалке не ходи: ясно, что он обращался не к Викуле. Вдумчивые и взрослые вопросы — это вообще не про нее. Единственное, что она могла спросить, в курсе ли собравшиеся в классе, что мюли — снова в моде.
— Подойдите ко мне после лекции, я вам все подробнее объясню! — лысый улыбнулся новенькой.
Лысый! Хмурый! Улыбнулся!
Я локтем толкнула Виолетта . Девушка сразу же встрепенулся.
— У нас новенькая? Кто она такая? — спросила я, уставившись на рыжую, которая сидела за первой партой.
Подчеркну: на моем месте!
— Понятия не имею, — равнодушно пожала плечами Малышенко. — Она не в моем вкусе, поэтому не интересовалась.
Я снова посмотрела на первую парту. Рыжеволосая склонилась к Вике и что-то начала шептать ей на ухо. Викуля в ответ захихикала. А я нахмурилась. Понятия не имею, что в будущем ждать от новенькой. Но пока она мне — жуть как не нравится...
Это было самое скучное первое сентября в моей жизни. Лысого дяденьку сменила кудрявая нудная тетенька, но после нее взял слово наш любимый Вадим Антонович. Аллилуйя! Я быстро подавила зевок и воспрянула духом. Его хоть слушать интересно. Если бы еще громкий рэп из наушников Малышенко так не нервировал, было бы совсем неплохо...
Вадим Антонович поздравил нас с началом учебного года, разъяснил несколько организационных моментов, а затем отпустил восвояси. Я снова толкнула Виолетту локтем.
— По домам!
— Неужели? — выдохнул одноклассник.
Я быстро бросила в сумку телефон, блокнот и ручку. Не хотелось общаться со школьными подругами. Викуля пускай дальше с рыжей хихикает. Мне все равно.
Краем глаза заметила, как новенькая что-то активно обсуждает с лысым и кудрявой. Наверное, они отвечают на ее «хорошие», «вдумчивые» и «взрослые» вопросы. Деловая какая! Только посмотрите на нее... Обычно я тоже не прочь побыть в центре внимания, но сегодня меня преследовало чувство досады. Я не смогла показать себя с лучшей стороны. Поэтому не стоило и стараться. В тот момент хотелось скорее выбежать из класса.
— Катя! — окликнул меня классный руководитель, когда я уже подходила к двери. — Все хорошо? Ты сегодня впервые опоздала.
— Конечно, все хорошо, Вадим Антонович! — улыбнулась я.
И тут ко мне подрулил Клим Елесин, которому вечно неймется. Думает, если напакостит Севастьяновой, то заработает несколько очков в глазах своего кумира Вилки.
— А вы не знаете, где была наша Катрина ? — Елесин обнял меня своей длинной клешней.
Обычно я никому не позволяю так бесцеремонно нарушать личное пространство. Я послала Климу такой убийственный взгляд, что он тотчас убрал руку.
— Не знаю, — ответил Вадим Антонович. — Где же была Катя?
— Сейчас расскажу! — уже не слишком уверенно промямлил Елесин.
Несколько заинтересовавшихся одноклассников притормозили возле нас. И тут я поняла, что список моих личных школьных врагов пополнился. Еще одним человеком. Клим и понятия не имеет, насколько изощренной может быть моя месть.

————————————————
Мой тгк: давай напьемся?