Телохранитель для дерзкой ||18+

26 ГЛАВА

*
Тело покалывало, как будто я целую вечность пролежала в коме. Издав приглушенный стон, я с трудом пошевелила правой рукой и открыла глаза. Я ехала в машине на заднем сидении, лежа на чьих-то коленях.
Покосившись на водителя, я увидела затылок Алекса и слегка успокоилась. Мы ехали в его машине. Рядом с Алексом сидела Макс. А значит…
Я медленно перевела глаза на человека, на чьих коленях лежала. И одновременно с этим меня будто кипятком ошпарило.
В отца стреляли!
Или мне это приснилось?
— Ты в порядке? — наклонился ко мне Егор. Его глаза горели от беспокойства.
Он не улетел?..
— Что с отцом? — приподнявшись на локтях, хрипло выдохнула я.
Братья одновременно обернулись ко мне.
— Ему выстрелили в плечо. Он в реанимации, но все будет хорошо — ничего важного не задето, — ответил Алекс, перехватывая в зеркале мой взгляд.
Я глубоко вздохнула. Час от часу не легче.
— Кто стрелял? — спросила я, принимая сидячее положение.
— Мужика поймали. Полицейские сейчас выясняют, кто он такой, — ответил Макс, протягивая мне бутылку воды.
Взяв емкость, я отвинтила крышку.
— И куда мы сейчас едем? — тихо спросила я, делая глоток.
— В больницу. Отец хотел видеть тебя. И Егора, — вздохнул Макс, окидывая нас многозначительным взглядом. Он уже все знает? Или дело только в поцелуе, который видели братья?
Наморщив лоб, я посмотрела на Егора.
— А разве ты сейчас не должен лететь в самолете? — еле слышно спросила я, ощущая головокружение и слабость во всем теле.
Наклонив голову, парень взял меня за руку.
— Я не полетел, — просто ответил он, согревая мои окоченевшие пальцы широкой ладонью.
Я приподняла брови.
— Почему?

Он нахмурился.
— Если на твоего отца покушались, это может случиться и с тобой. Я не мог оставить тебя в опасности.

Я до боли прикусила губу. Значит дело только в гиперответственности этого парня.
— И, кроме того, меня беспокоит твой обморок, — помолчав, добавил Егор. — Тебе нужно сходить к врачу.

Отвернувшись, я прислонилась лбом к прохладному окну. Последние дни мое тело просто не вывозило всего происходящего. И боюсь, дальше легче не будет…
*
К отцу тянулись какие-то бесконечные проводки, его плечо было замотано бинтами, а когда-то смуглая кожа казалась белой, как молоко.
Но глаза этого мужчины по-прежнему горели таким огнем и жаждой жизни, что я сразу успокоилась. С отцом все будет хорошо. А вот людям, которые посмели стрелять в него, не поздоровится.
Увидев возле больничной кровати маму Егора, я замешкалась в дверях.
— Лола, проходи, — заметив меня, мягко улыбнулась Елена, заправляя темные волосы за уши. Ей было также неловко, как и мне.
Кивнув, я медленно подошла к кровати, ощущая за спиной присутствие троих… братьев.
В груди привычно заныло.
— Ты все-таки сбежала от Олега, — усмехнулся отец, пристально разглядывая мое лицо. Говоря об охране.
Если он хотел увидеть там раскаяние, то мог даже не стараться. Я была жутка зла на него за то, что он не рассказал мне о своей избраннице раньше, и так подставил всех нас. Когда он уже поймет, что его дочка выросла и из мелкого неразумного суслика превратилась в зрелую рассудительную девушку?..
— Как ты? — тихо спросила я, беря отца за руку, лежавшую поверх простыни.
Как бы я ни была обижена на отца, в такие моменты, когда жизнь и смерть переплетались, я понимала, что дороже него и братьев у меня никого нет. Мы были семьей. Настоящей семьей. И кто бы из нас ни оступился, мы готовы были простить друг другу всё. Абсолютно всё.
И в усталых глазах отца я видела отражение своих мыслей и чувств. В них светилась только чистая безграничная любовь. Так же, как и в моих.
— Я как будто скинул двадцать лет, дочка, — подмигнул мне отец, крепко сжимая мои пальцы. — И чувствую, пора мне валить отсюда, пока меня не заморили больничной баландой и бесконечными клизмами.