Сказка о драконе

23

Тьма. Холод. Боль. Всё это сковало тело девушки, утянуло с собой небытие. Ледяные и костлявые пальцы смерти схватили её крепко и прочно за ногу. В своей агонии она забыла обо всём, что было так дорого. Уже стали не важны ни принцесса, ни брат, ни судьба королевства. Даже время растворилось и стало словно ненастоящим.

Но чувства вернулись. Они с нарастающей болью терзали её тело с новой силой, возвращая ощущение жизни. Сначала она ощутила рану на своём бедре. Нарывающая жаром она чувствовалась ярче всего. Затем всё тело обдало холодом. Она мёрзла так, как никогда прежде в жизни, и ничего не могло согреть её. Она сделала громкий вдох, чем разбудила всех присутствующих.

Принцесса, обнимающая её во сне, улыбнулась заплаканным лицом. Эта улыбка была самой настоящей и искренней из всех, что украшали её лицо за последние годы. Но Урсула даже не понимала, где находится. Её рассудок был затуманен, истерзан многими часами агонии, и она подумала в первую очередь о том, что произошло последним, прежде чем она потеряла рассудок от яда. О своей подруге. На трясущихся ногах она подскочила с кровати, но тот же рухнула на пол. Встала ещё раз и снова рухнула, застонав от боли. Она не различала лиц и тел, только странные, мелькающие перед глазами силуэты.

Она чувствовала, как её хватают за руки чьи-то пальцы, как тянут неизвестно куда и говорят неизвестно что. Она боялась. Но в какой-то момент всё её тело обхватили цепкие объятия и крепко прижали к себе. Она не знала, кто или что это было, но чувствую что-то очень знакомое. Такое близкое и родное тепло. Запах человеческой кожи необъяснимым образом согревал. Чей-то неразличимый, но такой надёжный голос наконец-то успокоил её бушующее сознание.

Киро смело прижимал к себе девушку и гладил её спутанную копну волос. Только он смог успокоить её. Он уложил девушку обратно в постель, где отец продолжал ещё более усиленно поить её настоями и растирать руки мазями. Через пару часов она смогла различить лицо, что нависло над ней.

-кто вы?

-Тише, милая, не тратить силы.

Она не узнала лицо старика, но вспомнила его голос. Тот голос, что ругал их с матерью за полёты, что успокаивал, когда она падала и разбивала коленки, что заставлял тренироваться и учить этикет. Голос, который чем-то так был похож на её собственный. Голос родного отца.