Сволочь с иконы

50.

"Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих изгладь беззакония мои. Многократно омой меня от беззакония моего, и от греха моего очисти меня, ибо беззакония мои я сознаю, и грех мой всегда предо мною. Тебе, Тебе единому согрешил я и лукавое пред очами Твоими сделал, так что Ты праведен в приговоре Твоем и чист в суде Твоем".

***

Здесь совсем как у бабушки.

Ковер точно такой же - я помнил этот ковер, когда приезжал с Ирой в деревню. У бабушки не было телевизора. Поэтому когда она уходила доить корову, Ира убегала на свиданки с местными парнями, а дедушка был на дежурстве - я сидел на таком же ковре и читал детскую Библию. Мне нравилось. Интересно было написано. Откуда она была у бабушки - та так и не вспомнила.

Половицы так же скрипят. Сдается мне, раньше здесь был обычный дом - храмом его сделали после. Узенький, снаружи - от мирского жилища отличается лишь наличием креста над дверью. Занавески серые - как у меня на кухне. Воняет свечами и чем-то сладким. Ладаном, наверное. Башка от него разрывается.

Вчера после встречи с Данькой весь остаток дня я был как гашеный. До того мучился. Мучился, что ментам говорить. Где деньги брать. Как в суде себя вести. Как спасаться от сокамерников. Ника с Виталиком не было, да и не вынес бы я их присутствия. Нашел в интернете какой-то сериал, начал смотреть. Жрал, пил пиво, вкуривал ядреный дым пачками и безотрывно смотрел до самого утра. Глянул серий двадцать - так и не понял, о чем. Мысли были слишком далеко. Такое состояние у меня в последний раз было после смерти Кости.

Наутро глаза огнем горели. От бессилия и утомления спать лег, но поспал всего полчаса. Потом резко проснулся, сердце как бешеное о грудную клетку долбится. Показалось, менты идут. Пытался опять уснуть, успокаивал себя, что навряд ли они так быстро до Даньки доберутся - но сердцу на эти доводы было похуй.

Промучился до десяти утра. Услышал, как Ник спать идет, а Виталик уходит на пробежку.

И решился.

Было стыдно, конечно. Не дай бог Ник узнает. Или тем более Виталик. Но я... не знаю, куда мне податься и что говорить. Я слишком глубоко утонул в своем эфемерном поиске правды. Если сейчас не ухвачусь за чью-нибудь руку - меня затянет навсегда. Возможно, это "навсегда" уже наступило, но пока есть выходы - я буду в них тыкаться слепым котенком. Зато потом умру с чистой совестью.