Сволочь с иконы

28.

В такой стрессовой судороге я не просыпался лет с восемнадцати. До - только в школе.

Интересно, что перед важными контрольными я паничку не ловил, особо к ним не готовился и даже, бывало, забывал, что они вообще намечаются. А вот когда нужно было рассказывать стихи - не спал ночами. Запоминал я их всегда нормально и не сказал бы, что долго. Но волновался выступать. Не оценки даже боялся, а токсичного класса. У всех одноклассники как одноклассники были, а у меня - сборище ядовитых сволочей. Несколько раз переводиться от них хотел, да все не получалось, тогда придумал стратегию поменьше открывать рот и прятаться где-нибудь в самых неизведанных и мрачных уголках класса на последней парте - из тех, на которых обычно либо цветы стояли, либо плакаты и поделки валялись. Правда, когда рассказываешь стихи - увы, приходится раскрывать рот, а эти твари начинают ржать и глумиться из-за любой паузы дольше трех секунд или не так сказанного слова.

Потом - только экзамены. А теперь вот - допрос.

Я снова всю ночь не спал. Хотел стратегию ответов придумать - но мысли цеплялись только за Виталика. Вроде все случилось. А кажется - просто приснилось. Потому что все никак понять не могу - зачем? Зачем это Виталику? Ищу предположения, цепляюсь за них, сам же делаю выводы и сам же от них отмахиваюсь. Просто интересно? Терпеть такую боль из чистого интереса - такое себе. Тот же Ник бы вытерпел, лишь бы в книге достоверно описать, а этот? Больше чем уверен, что с его точки зрения произошедшее вчера между нами ничего не значило. Но он же запланировал. Вон, даже гондоны купил.

"А слабо просто взять и спросить, педик? - оживает в голове Ник. - Словами через рот? Волшебно помогает избежать недопониманий, сам пользуюсь и тебе рекомендую".

Ногой отталкиваю плед и выбираюсь из заглотившего меня продавленного дивана. Прогноз событий этого дня обещает сочное дерьмо. Сначала - разговор с Виталиком, потому что просто так забыть и отпустить вчерашнее я не могу. Потом - допрос. Без адвоката. Без предположений, о чем вообще будут спрашивать. И ладно б я вообще был невиновен. Но нож Игоря...

Ник спал. Все еще спал. По крайней мере, ни его, ни стука по клавишам я не слышал. Зато слышал тихий голос из спальни Виталика. Вот странно: кого-то годами узнаешь, а я интонацию Виталь Виталича распознавал уже даже без слов. Даже без смысла знал, что общается он опять по работе.