Fire and blood

Часть 24. Выборы

Давина вошла в комнату Деймона в Королевской гавани, прекрасно зная, что он сейчас резвится со своей шлюхой. Ее глаза осмотрели комнату, прежде чем ее уверенность снова обернулась страданием. Она с грохотом захлопнула дверь и сбросила картины и гобелен со стены, разорвав их на куски, рассыпавшиеся по полу.

Она собирала чашки и вазы, безделушки и статуэтки, разбивая их на осколки, разбросанные по земле, как мусор. Она начала брать его одежду и вышвыривать ее вон с глухими вскриками и стонами агонии, что срывались с ее губ. Когда она закончила переворачивать его комнату вверх дном, отдельно стоящая кровать была последней вещью, которая все еще выглядела нетронутой, в то время как остальная часть комнаты была в полном хаосе.

Она посмотрела на кровать, в которой они провели так много времени, и ей стало интересно, кого еще он приводил в эту постель? Кого еще он любил, когда ее сердце разбивалось? Она взяла свой клинок и разрубила середину кровати, разрезала подушки и начала в бешенстве трясти их, повсюду полетели перья. Давина услышала хруст шагов по всем осколкам, разбросанным по комнате. Со слезами на глазах она повернулась в сторону вошедшего, все ещё держа в руке выпотрошенную подушку. Визерис смотрел прямо на нее.

— О, милая, — прошептал Визерис, оглядываясь по сторонам. Но у нее не было ответа. — Ты поранила себя, — заметил он, заметив струйку крови на ее икре. Но ее не волновал рикошет от ее разрушения, когда ее сердце было разорвано на миллион кусочков. Она уронила подушку и на вялых ногах двинулась к нему.

— Ты никогда не должна позволять мужчине иметь над тобой такую большую власть.

— Любить Деймона легко. Раньше это было так просто. Любовь — это отдать кому-то свое сердце и знать, что он может разбить его, но верить, что он этого не сделает. Он разбил его, — пробормотала Давина, когда Визерис обнял ее. — Он сломал меня.

Она почувствовала прикосновение ее ожерелья к своей коже и дернулась назад. Ее пальцы потянулись к ожерелью из валирийской стали, которое подарил ей Деймон. Она думала, что это милый, добрый и вдумчивый подарок. Он хотел, чтобы у нее было что-то от него, и она не снимала его, но теперь чувствовала, что задыхается. Ее пальцы сжали сталь, резко сдернув ее с шеи, и она тоже позволила упасть ей на пол. Визерис уставился на него, прежде чем снова обнять ее.