Fire and blood

Часть 35. Без тебя

Два года назад

Давина ненавидела себя за то, что все еще чувствовала, будто ей не хватает какой-то частички себя. Она ненавидела то, что все еще жаждала Деймона. Она ненавидела то, что не могла двигаться дальше.

— Это мое возрождение.

***

— Харвин, следуй за мной, — произнесла Давина, проходя мимо.

— Принцесса? — она не ответила, а просто шла дальше. Поэтому он последовал за ней, она распахнула ее дверь. — Принцесса?

— Никаких разговоров. Слова все портят, — сказала ему Давина.

— Портят что… — она приложила палец к его губам, медленно опустила руку. Не сводя с него глаз, она спустила свое платье так, что оно упало к ее ногам.

— Если я поцелую тебя сейчас, я не знаю, смогу ли когда-нибудь остановиться, — предупредил Харвин.

— Хорошо, — согласилась Давина, протянула руку и притянула его к себе. Остальные его слова потерялись в ее устах.

Он поцеловал ее нежно, бережно, но это была не та нежность, которой она хотела, не сейчас, не после стольких лет, и она вцепилась кулаками в его рубашку, сильнее притягивая его к себе. Он тихо застонал, из его горла вырвался низкий стон, а затем его руки обхватили ее, прижимая к себе.

— Ты уверена, принцесса? — тихо спросил Харвин.

— Хватит. Говорить, — потребовала Давина.

Он впился в нее жадным поцелуем. Она чувствовала, как его толстый член подпрыгивает у внутренней стороны ее бедра, заставляя ее всхлипывать у его губ. Она хотела Деймона, нет, ей был нужен Демон. Вот почему ей нужно было почувствовать Харвина внутри, глубоко и безжалостно, ей нужно было, чтобы он взял ее, чтобы она не чувствовала Деймона на своей коже.

— Скажи мне, что я тебе нужен, — потребовал Харвин у ее припухших губ. Его внимание переключилось на что-то другое, когда он поцеловал ее в подбородок, в скулу и перешел к шее, где проложил голодные поцелуи и легко укусил ее плоть.

— Ты нужен мне… поторопись, черт возьми, — взмолилась она. Он ухмыльнулся ей в шею, заставив ее рассмеяться. — Мне нужно, чтобы ты взял меня, трахнул так, как никогда раньше не делал, — она нетерпеливо заскулила.

Он просто должен был быть уверен. Но Харвин больше не нуждался в пояснениях. Одной рукой он направлял себя к ее ожидающему входу, она была влажной для него, нуждалась в нем.

Он вошел в нее одним быстрым, обдуманным толчком, и глаза Давины закатились, когда ее одновременно наполнили боль и удовольствие, она расточала это чувство. Дрожащий стон сорвался с ее губ, и она резко вдохнула. Харвин хмыкнул от ощущения ее плотных мокрых стенок вокруг себя. Он знал, что у него могут быть неприятности, но сказать «нет» Давине было все равно что просить о смерти, хотя он и не собирался говорить «нет». Давина была великолепна, наводила ужас и доставляла неприятности, Харвин страстно желал ее с тех пор, как впервые увидел.

Он медленно вышел и снова вошел в нее, и она хрипло застонала в ответ, ее руки обвились вокруг его спины, ногти впились в его кожу.

— Ммм… пожалуйста, — она умоляла.

Его темп ускорился, и вскоре толчки его бедер к ее заставили ее вскрикнуть, умоляя об наслаждении. Его бедра прижимались к ней медленно, ритмично, чувственно, она покачивалась рядом с ним, прерывисто дыша. Она обвила ногами его талию, когда он вошел глубже, его член несколько раз врезался в нее, ощущение биения и звук влажной, чмокающей плоти разожгли в ней жар.

— Черт, — пробормотала она, — я… так близко, — она сказала ему об этом, дрожа всем телом. Харвин тоже приближался к кульминации, но он не хотел, чтобы это заканчивалось. Он застонал над ней, когда она выгнулась ему навстречу, она была так близко.

— Ах! — долго простонала она, ее крики были полны удовольствия, когда она перешла через край и погрузилась в свой оргазм. Ее стенки затрепетали под членом Харвина, заставляя его излиться в нее последним сильным толчком. Ее ноги дрожали вокруг него, она каталась на волнах своего оргазма. Харвин рухнул на нее, обхватив руками ее голову, приняв большую часть своего веса, чтобы не раздавить принцессу. Она подняла руку и провела ладонью по его подбородку. Харвин тяжело дышал ей в шею, отрываясь от ее теплых стенок, из нее сочилась смесь их соков.

Стараясь не раздавить ее, он перевернулся на спину и сделал глубокий вдох, его зрение затуманилось от удовольствия. Харвин повернул голову, их глаза встретились Они долго смотрели друг на друга, ни один из них не испытывал ни желания, ни необходимости что-либо говорить.