Мой любимый сон / Валера Лагунов и ОЖП/

5 часть

❗НАРКОТИКИ ЗЛО, АВТОР НЕ ПРИВЕТСТВУЕТ ЭТО И НЕ РОМАНТИЗИРУЕТ❗
Когда рядом был Валерка, ей этого всего не нужно было. Когда он был рядом, он её избавлял от всех пагубных мыслей, мыслей умереть или хотя бы попытаться это сделать. А когда он уходил из обзора её зелёных глазок, снова хотелось улететь, забыться от этого серого мира, который так больно давил на голову и лёгкие, не давая свободно продышаться. Как и сейчас.  Сейчас она сидит в ванной. Неизвестно какой час, лишь понятно, что ночь и все давно спят, чего Шипаева и ждала. Она не хотела, чтобы кто-то увидел, как она медленно себя убивает. Убедившись, что дверь плотно закрыта, девушка достала из за закромов, а они находились за раковиной в комнате, достала небольшой пакетик, шприц, зажигалку и ложку. Очевидно, что Геля собиралась делать. Опять. Стимула жить нет, от слова совсем, и делать это с собой снова и снова было уже даже "приятно". Стремление девушки убежать побыстрее от мира реального в мир нереальный было огромное, даже невообразимых размеров. Вот она затягивает ремень на своей левой руке, переливает, уже расплавленную жидкость в сам шприц, находит вену и вкалывает туда содержимое. Больно каждый раз, до истошного девичьего крика, но руки хотя бы уже не трясутся, раньше было страшно, а теперь страха никакого нет. И юное тело сползает с края ванной на пол, отадаваясь пагубным, но таким прекрасным для Шипаевой, ощущениям. И где-то там, далеко, сейчас хотелось бы слышать милый, такой ещё неизведанный, но уже родной голос Валеры, который убеждает её: "Не надо, милая, мы справимся". Черт, как Ангелине хотелось бы сейчас услышать это, этот утешающий и бархатистый мужской голос, но в ответ тишина. Такая гнетущая и давящая на нежные уши.
Теперь она одна тут, вокруг плывут разноцветные пятна, не оставляя шанса остаться в реальности...и лицо Лагунова. Даже здесь оно её преследует, не забывается ни на секунду. Геля смотрит на него, так много хочется сказать, сделать, но увы, этот Валера нереальный, лишь призрак её больного воображения, не более. Сейчас она готова отдаться ему вся, готова отдать душу, тело, лишь бы тот хоть на секунду приласкал её, прижал к себе, нашептал что то глупое, но такое романтичное, и она бы забылась навсегда в его руках.  И с этими мыслями девушка отключается...   Утром её нашёл Лева, лежащей на полу. Он сначала не понял, от чего русоволосая лежит посреди комнаты в такой неестественной для "человека" позе, но заметив ремень на левой руке, он ясно всё понял. Опять. Снова. Снова она вкалывала в себя этот яд, чтобы уйти от них. При виде Гели в таком виде, он постоянно задумывался, не думала ли она, что случится с ним, с Валентином Сергеевичем, если однажды они найдут её бездыханное тело и поймут, что та наконец отдалась в руки смерти. Они же оба сойдут с ума, не иначе. Но видимо ей было без разницы.  Парень прошёл на кухню, взял небольшой стакан в руки, налил туда холодной воды и прошёл обратно в ванную комнату. Потихоньку струйка холодной воды попадала на лицо юной девушки, и от того, что это было постепенно, она всё никак не просыпалась. Поэтому Хлопов снова налил воды, уже из крана, находящегося в самой ванной комнате, и резко окатил Шипаеву лединющей водой, от чего та резко встала и разлепив глаза, также резко вскрикнула.  –Лева, ты че? Совсем идиот что-ли?–произнесла это Геля, параллельно пытаясь встать с пола, придерживаясь за, уже пожелтевшей от старости, бортик ванны.  –И тебе доброе утро, наркоша,–ответил безразлично парень, будто не замечая вскриков и недовольного тона русоволосой.  Вытерев лицо полотенцем и успокоившись слегка, Ангелина попыталась снова задышать носом, завести снова сердце. Хоть оно и начинало стучать только тогда, когда на горизонте появлялся Лагунов, сама она тоже могла это делать. К её сожалению. Поняв где она, в голове девушки возник лишь один вопрос. –Сколько времени?– хриплым голосом спросила Шипаева, так как ещё не оклемалась и не отошла от резкого её пробуждения.  –Шесть тридцать утра,– ответил ей кратко Лева.  Хлопов не мог даже переносить зрительно такой вид девушки, он чувствовал себя виноватым, видя её со шприцом в руке, но понимал, что ничего не сможет с этим сделать. Она сама по себе, никого не слушает.  Выйдя из комнаты, Геля сняла с руки ремень и решила, что ей надо переодеваться в школьную форму. Ей так не хотелось туда идти, но приходится. Сегодня вечером они уезжают в "Буревестник", но перед тем как уехать, надо уговорить юную пиявицу Риту поехать с ними, она лишней там точно не будет. Переодевшись в синию форму, поправив причёску, девушка направилась на кухню, чтобы хоть что-то закинуть в рот. В тот момент, как она рылась в холодильнике, да бы найти что-то съедобное, на кухню зашёл Лева, уже мокрый. Он только из душа. Парень её будто преследовал и этим очень бесил.  –Я тебя подвезу сегодня,– сказал кратко бывший пиявец. –Не надо, я сама, ключи только дай,– жуя какую-то лепёшку, произнесла Геля. Парень вышел и через секунду вошёл снова и кинул в сторону вампирши ключи, и естественно та их поймала.  –Спасибо,–выбегая из квартиры, произнесла Ангелина.  Спустившись вниз, её взору предстала чёрная ЯВА, которая так и манила сесть на неё и поехать быстро, далеко и надолго. Мотоцикл блестел на фоне восходящего солнца, что завораживало, и девушка прекрасно осознавала, почему Хлопов так любил свой "драндулет". Больше чем кого-либо. Она села на него, надела шлем, заранее приготовив второй, завела и отправилась навстречу скорости, ровной дороги и порывистоиу ветру.  Перед тем как разойтись по домам, Валера и Ангелина договорились встретиться перед школой возле дома парня, да бы пойти вместе и обсудить дальнейшие планы, как будут действовать ребята, и что будут делать, когда приедут в бывший лагерь. Но какого же было удивление стратилата, когда он услышал, а потом увидел девушку, приехавшую к его дому на мотоцикле. Парню безусловно нравились мотоциклы, как и любому мальчишке, но в отличие от других, он считал это не безопасным занятием и всё не решался прокатиться на таком, хотя Корзухин много раз ему предлагал, потому что у Игоря свой имелся такой же.  Лагунов узнал его, это тот самый мотоцикл, что забирал юную вампиршу со школы каждый день. Теперь понятно стало, что это был Лева за рулём, поэтому у Валеры и было такое всегда ощущение, будто он знал человека в шлеме. Девушка сняла шлем и посмотрела на Валеру, немного улыбаясь. Её волосы были слегка растрепаны, что не могло не умилять взор парня.  –Доброе утро. Ну что? Поехали?– с усмешкою глядя на Лагунова, спросила Шипаева. Она видела его не доверие к транспорту, на котором приехала к нему, поэтому решила разбавить волнение юного вампира своей улыбкой и хорошим настроением, хотя таковым и не являлось на самом деле. У неё безумно кружилась голова, после вчерашней ночи и тянуло стошнить куда-нибудь, но она изо всех сил держалась.  –Я не сильно доверяю этому...Ты уверена, что мы целыми доберемся до школы?– всё ещё смотря на ЯВУ, спросил парень.  –Не знаю, если ты не будешь бояться и трястись, то доберемся,– посмеявшись в конце, ответила она ему.  –Ладно, лови и поехали, а то опоздаем.  Девушка кинула второй шлем Лагунову, сама надела свой и начала заводить мотоцикл. Парень медленно подошёл к ней, даже с опаской, хотя у того не было ни единого проблеска страха, после того, как он стал вампиром, хотел уже сесть, но Геля его остановила, увидев, что парень неправильно надел шлем, не застегнул его. Она ебернулась к нему, остановив того рукой и начала поправлять ему шлем. Её мягкие и осторожные прикосновения к его лицу, а именно к подбородку, проявляли на его холодной коже тысячу мурашек, давай понять владельцу тела, что ему это очень нравится. После того как девушка поправила и убедилась, что всё нормально, она разрешила сесть стратилату на мотоцикл, завела двигатель, и ребята помчались на встречу ветру.  Сначала Валере было очень непривычно, и даже боязно, поэтому тот неосознанно вцепился Шипаевой в талию, вампирша это понимала и не стала препятствовать этому действию, ей было даже приятно. Потом, когда Лагунов привык к скорости, он чуть попустил свою хватку и даже заговорил с водителем: –И как ты собираешься её уговаривать?–сквозь порыв ветра, задал вопрос юноша, и девушка с трудом, но услышала его.  –Не знаю, ещё не придумала. Надеюсь словами убедить, если нет, то придётся силу применять,–безразлично ответила Геля. Применять силу для убеждения для неё не в новинку, этому её научил Валентин Сергеевич, сказал, что словами никто никогда не поймёт, пока ты не покажешь свою силу, и он был прав. Люди слишком трусливы и не понимают всей опасности.  Они моча доехали до школы, каждый думая о своём. Ангелина думала, как правильно будет убедить Шарову, и что будет делать та, если она откажется подчиняться, а Валера думал, как пройдёт их встреча, ведь он уверен, что Рита может догадываться, почему её бросил Лагунов, если не уже.  Они вошли в класс и на них сразу набросились многозадачные взгляды одноклассников, наблюдавшие недавний инцидент. Лицо ребят же сохраняло спокойствие, они делали вид, будто ничего вчера и вовсе не было, не было драки, обзываний, и не было сейчас Алёшина, сидящего за задней партой с разбитым носом. Лагунов с Шипаевой сели за парту и начали ждать начала урока. Обсудив несколько моментов, Геля настояла на том, чтобы поговорить с Ритой, когда девочки останутся вдвоём, без посторонних, и как раз сегодня была такая, идеальная возможность. 
***
Урок физкультуры наступил для школьников достаточно быстро, и на перемене все помчались в раздевалки, да бы побыстрее переодеться на предстоящий урок. Девочки естественно отправились в отдельную от парней раздевалку, и когда Ангелина начала переодеваться, всё её одноклассницы, в том числе и Шарова обратили внимание на правый рукав девушки. –Шипаева, это что, татуировка?– ехидно спросила одна из них. В тот момент Геля была лишь в одном топе, и было не трудно заметить рисунок на руке у вампирши. Она не предала значению этому вопросу, ведь ответ был явно очевиден.  –Откуда у тебя она?– подала свой мерзкий и звонкий голос вторая девочка, с интересом рассматривая мёртвого шута.  –В детском доме сделала,– безразлично ответила Ангелина, да и врать ей особо было незачем. Эта татуировка была и правда сделана в детском доме, в комнате парней, где один из них этим и занимался. Он бил татуировки всем желающим, но самой большой его работой был всё таки рисунок Шипаевой, и сделал он его достаточно прилично для новичка, не промазал, не сделал плохо, всё было супер.  –Ого! У нас оказывается бунтарка тут! А мама с папой знают?– спросила первая вновь, намекая на то что у девушки нет родителей и всем плевать не неё. Если бы они только знали всю правду...Геля разозлилась, очень сильно, ведь тему родителей она не разрешала никому поднимать, кроме неё самой, даже доктору. Только с её разрешения, которое она давала в основном только мужчине. Она встала и подошла к девушке, у которой явно было слишком много вопросов к Шипаевой, как и зубов, на "скромный" взгляд вампирши.  –Видела как вчера Лагунов сломал нос Алёшину?  –Ну и?  –Хочешь также? Нет? Ну и вали отсюда,–девушка пихнула одноклассницу в плечо, давая понять, что она не шутит. Увидев потерянный взгляд собеседницы, который одарил русоволосую, та ушла, на радость Гели. Ушла лишь бы не связываться с этой "ненормальной", как она сама выразилась, выйдя из помещения. В раздевалке остались лишь Рита и Ангелина, и как только первая собиралась уходить тоже, Геля сказала громко и чётко: –Нам нужна твоя помощь. Это остановило Шарову, заставляя обернуться на вампиршу. Она была удивлена, это было видно.  –И в чем же нужна моя помощь, тебе?– слово "тебе" темноволосая девушка произнесла с отвращением, нескрываемым даже.  –В городе новый стратилат, а так как ты тоже пиявица, твоя помощь лишней не будет. Рита оглянула русоволосую с презрением, не доверяя ни единому её слову, и её лицо выражало это чёткои понятно.  –Как я могу верить тебе? Чем докажешь?– спросила Шарова.  Шипаева не придумала ничего лучшего, чем показать свою силу и этой силой убедить её в помощи ей и её новым знакомым. Глаза Гели снова стали кроваво-красные, а венки под ними всё больше разрастались, давая понять, что та перевоплотилась в существо то же, что и сама Шарова есть. Взгляд Риты был потерян, непонимающий даже, как она за это всё время не почувствовала "сородича" по запаху и небиению сердца.  –Теперь веришь?– демоническим обликом и голосом задала вопрос Ангелина.  –Верю. Только хочу за это, чтобы осуществила одну мою просьбу,– сказала непоколебимо Рита, смотря в демонические, проклятые глаза.  –Какую?  –Хочу человека съесть. Выпить его кровь. Это и есть моё всё желание.  "Вот это просьба", подумала про себя Шипаева, глядя уже нормальными глазами в голубые глаза собеседницы. Ради её помощи, ей придётся что-то придумать. Она согласна на такие условия, лишь бы побыстрее всё закончилось, а если та не сможет остановиться, то это будет её выбор, и им всем придётся её убить, такова уж судьба.  –Хорошо, договорились. Не хочу, чтоб между нами была вражда,–Геля произнесла это, протянув девушке руку в знак перемирия, и та приняла её, слегка улыбнувшись, буквально уголками своего рта, и на это Ангелина лишь кивнула. Было немного приятно, даже.  –Классная татуировка.  *** Все ребята были оповещены о том, что поздно ночью, они вновь отправятся в "Буревестник". Ангелина стояла возле своего подъезда, выжидая Корзухина и Несветову на их красной "буханке". Валентин и Лева покинули дом раньше её, да бы зайти в гараж, забрать всё оружие, которое им может понадобиться в пути и не только, поэтому девушка осталась дома одна. Стоя в одной кожанке и майке, ей было слегка холодно, но закурив сигарету, которая излучала тепло от того, что та горела, стало не так и холодно уже.  Вот Геля курит, как замечает на горизонте Шарову, которая шла с небольшим рюкзаком на спине. Она была предупреждена, что поедут они туда на время не короткое, и очень вероятно, что в заброшенном лагере они будут также и ночевать несколько дней, поэтому её рюкзак был очевиден. Рита увидев девушку, слабо помахала ей и подошла к вампирше.  –Привет,– сказала темноволосая.  –И тебе,–ответила ей Шипаева, делая затяжку.  Как завидев Риту, Геля начала рыться в заднем кармане своих синих джинс, пытаясь что-то достать оттуда. Нащупав наконец-то то что хотела, она протянула это Шаровой. Это был деревянный браслет состоящих из тёмных бусин, окрашенных лаком и крестом по середине, который был светлее, чем сам браслет. Видимо он был сделан из другого дерева. Девушка напротив с подозрением отшатнулась от русоволосой, смотря на браслет.  –Не пугайся, крест не освещённый. Надень, тебе пригодиться,– и она кинула однокласснице браслет, и та его поймала и стой же опаской надела себе на руку, посмотрев вопросительно на вампиршу.  –Что это?– спросила пиявица.  –Подарок тебе, считай. Оберег от дурной крови, тебе пригодиться,– ответила ей девушка напротив.  Как раз в этот момент завиделся дальний свет фар от машины и на горизонте появился транспорт, на которым они все и поедут. Девчонок забирали самыми последними, все остальные уже сидели по местам и ждали дальней поездки в лагерь, который пробуждал у всех присутствующих в машине не самые приятные воспоминания. "Буханка" остановилась напротив них, и дверь пассажирских мест, открыл им Лева. Рита на него глядела, как на призрака из прошлого, с шоком, ведь та не знала, что парень выжил и сейчас поедет с ними. Теперь она понимала, зачем ей оберег от дурной крови, но завидев, что оберега нет у самой Шипаевой у неё появилось много вопросов к ней, но девушка решила, что задаст их новой знакомой позже.  –Лева...ты жив...– с восхищением и восторгом ребёнка, произнесла это Рита, примчавшись скорее обнять человека, которого она похоронила ещё в прошлом году. Хлопов с радостью принял эти объятия.
sbermarket.ru
–И тебе, Рита, привет,– ответил ей парень, обнимая её за плечи. Он резко посмотрел на Гелю, которая стояла в стороне.  –И тебе привет, сестрёнка,– спокойно сказал тот.  –Ты же знаешь, что я ненавижу, когда ты меня так называешь,– со смешком ответила ему вампирша.  –Что уж поделать...– улыбнувшись сказал Лева.  Они залезли в машину. Рита завидев Валеру в транспорте, решила, что лучше сядет с Левой и Валентином Сергеевичем, чем с бывшим парнем. А Шипаева и не была против сесть рядом со стратилатом, что та и сделала, в принципе. Усевшись и закрыв дверь, Игорь произнёс: – Всё едем