Малыш для лучшего друга

Глава 14

Я нахожусь в каком-то ступоре с тех пор, как Лиса вывалила на меня свою новость. Просто тупо сижу в ресторане, пытаясь осознать и как-то переварить факт того, что я скоро стану отцом. Причем, ждать мне этого не девять месяцев, а максимум полтора-два, ведь срок у нее уже солидный. И матерью моего сына будет не моя невеста, будущая жена, а подруга детства, секс с которой я даже не помню. Офигеть, одним словом!
Но сын…У меня ведь будет сын!
Проговариваю это в своей голове снова и снова, но отчего-то не испытываю радостных эмоций, которую обычно ощущаешь, готовясь к рождению своего ребенка. Я в полной растерянности, что мне обычно несвойственно, ведь я всегда быстро принимаю решения и не сокрушаюсь о произошедшем, как можно скорее приступая к решению проблемы, хотя в данном случае никакого решения и нет. Есть ребенок, есть я – его отец. Мне просто нужно как-то обнародовать этот факт перед Розэ и родней, а потом попытаться минимизировать ущерб.
Звонок телефона приводит меня в чувство и поняв, что опаздываю, я быстро покидаю ресторан, но до конца дня не могу сосредоточиться на работе, потому что все мысли только об убойной новости Лисы. Розэ решаю рассказать сегодня же, нет смысла тянуть. Приезжаю домой, но ее еще нет. В мессенджере сообщение от нее, которое гласит, что она пошла гулять с девчонками, чтобы обмыть новую машину Мины, и будет дома поздно. И  Розэ действительно появляется поздно, явно навеселе, так что быстро вырубается и поговорить нам в тот вечер не удается, а утром мы оба проспали, так что на работу собирались впопыхах и, было не до разговоров.
Когда я уже в дороге в офис, мне звонит Лиса. Я не хочу отвечать, потому что точно отвлекусь и въеду в кого-нибудь, учитывая, каким эмоционально напряженным был наш последний разговор, но она не перестает снова и снова звонить, так что, заехав на парковку у своего офиса, я беру трубку.
– Да.
– Паша! – немного запыхавшимся голосом восклицает Лиса. – Пожалуйста, пожалуйста, скажи мне, что еще не успел сообщить своим родным о ребенке!
– Я пока вообще никому не успел сообщить, – удивляясь тому, что она больше не сердится, хотя вчера убежала злая, как черт, отвечаю я.
На самом деле, я сам на нее зол. Ничего не могу с собой поделать, это инстинктивная реакция на того, кто грозит изменить мою уже прочно устоявшуюся жизнь.
– Фух, слава Богу! Гук, послушай, я еще никому, кроме тебя, не призналась. Не хочу вываливать это сразу на всех, потому что реакция будет взрывной. Ты не мог бы подождать, пока я не скажу своим родителям? Завтра мы вместе ужинаем и я им все расскажу. Потом можно и твоим сказать. Если только… Ты ведь собираешься им признаться?
– Конечно, блин, собираюсь! – возмущаюсь я. – Или ты думаешь, я буду хранить все в секрете, как какую-то грязную тайну? Этот ребенок будет их внуком, так что я не собираюсь скрывать его от своей семьи, Лалиса! Повзрослей уже!
– Не разговаривай со мной таким тоном! – заводится она. – Я не специально забеременела и не одна виновата в том, что это вообще случилось! Ты тоже принимал участие. Если не хочешь ребенка – не надо! Можешь делать вид, что его не существует, алименты тянуть не буду. Лучше уж совсем без отца, чем с таким, который быть им не хочет. Главное, я поставила тебя в известность, а хочешь ты ребенка или нет – решать тебе.
– Почему-то ты не спрашивала моего мнения, когда решала его оставить, – язвлю я, о чем тут же жалею, потому что это не то, о чем я на самом деле думаю.
Я не осуждал Лису за решение родить ребенка без постоянного партнера или мужа рядом, в отличие от многих других. И вспоминая сейчас ее круглый живот, через который в мою ладонь толкалась маленькая ножка, я не жалею, что он есть. Просто меня бесит, что я все это время не знал, что ее сын также и мой тоже. Она просто кинула в меня эту бомбу, не дав опомниться, и даже сейчас давит, когда я пытаюсь тупо осознать, что это – моя реальность. Я буду чьим-то отцом.
– Вот, значит, как… – севшим голосом говорит Лиса. – Да пошел ты, Чонгук!
И бросает трубку. А после, я не могу до нее дозвониться, потому что она явно заблокировала мой номер. Вот зараза!
***
К моменту встречи с родителями я уже немного отхожу от последствий разговора с Чонгуком, который снова довел меня до истерики. Но то, что мне все еще больно – это факт. Возможно, это из-за моих чувств к нему, но его слова теперь ранят меня больше, чем когда-либо в жизни, хотя бывало, что мы ссорились в прошлом и могли не общаться неделями, пока не помиримся. Редко, но такое случалось. И тогда мне было гораздо проще его простить и не обижаться, а сейчас я никак не могу успокоиться, снова и снова прокручивая в голове его жестокие слова.
– Лиса, а ты все растешь, – обнимает меня папа при встрече, немного приподнимая над полом, как делал всегда. – Я скоро поднять тебя не смогу, дочь.
– Ну пап!
– Манобан! – поддерживает мое возмущение мама. – Что я говорила о том, как именно нельзя шутить над беременными женщинами?
– Не помню, ты много чего говоришь, – хмыкает папа, отпуская меня. – Ну что дочь, совсем скоро уже родится мой внук, да?
– Ага, – сажусь я, уже не в силах стоять на отекших ногах. – Поскорее бы уже, а то я смертельно устала. Не думаю, что смогу ходить на своих двоих, если мой живот так и продолжит расти.
– Моя бедная девочка! – утешает меня мама, как всегда, готовая поддержать и помочь.
Мы немного говорим обо всех своих новостях, а потом садимся за стол, за которым не хватает снова уехавшего Чимина, но брату я свою новость сообщу по телефону позже, он наверняка не будет так остро реагировать, как родители. Я жутко нервничаю, но решаю подождать, пока все не поедят, да и трушу, если честно, так что, к тому времени, как мама подает брауни на десерт, я уже готова передумать и снова промолчать.
– Лиса, что ты ерзаешь? – замечает мое состояние мама. – Все хорошо?
– Да, мам, не волнуйся. Очень вкусные брауни, ты сама испекла?
– Нет, купила в кондитерской. Если хочешь, дам тебе адрес, у них и доставка есть.
– Отлично, – соглашаюсь я, переводя взгляд на папу, который слишком уж внимательно смотрит на меня, словно чует ложь.
– Точно ничего не случилось? – спрашивает он. – Ты сегодня такая нервная. В последний раз ты так себя вела, когда сообщала, что беременна.
Черт, ну почему я такая легко читаемая? Бесит!
– Вообще-то, я снова пришла с новостями, – обреченно вздыхаю я.
– Неужели отец ребенка объявился? – взволнованно спрашивает мама, которая в последнее время все чаще поднимала эту тему, пытаясь выпытать у меня хоть какую-нибудь информацию.
– Типа того. Я просто не совсем…
Мое признание неожиданно прерывает звук звонка.
– Сейчас посмотрю, – бросив на меня мрачный взгляд, поднимается папа, выходя из столовой, а когда он возвращается вместе с гостем, которым оказывается Чонгук, я в ужасе замираю, как кролик перед удавом.
– Ты что здесь делаешь?! – вырывается немного визгливо, потому что я не контролирую свои эмоции. – Уходи сейчас же!
– Лиса! – возмущается мама.
– Елки, вы опять что ли поругались? – закатывает глаза папа. – Так, успокойся, дочь. Чонгук, садись с нами, десерт еще остался. Ты по делу или просто так зашел?
– Нет у него никакого дела! – вмешиваюсь я, прежде чем Чонгук откроет свой болтливый рот. – Чонгук пришел ко мне, так что дайте нам, пожалуйста, пять минут и я вернусь.
Не давая никому шанса возразить, я быстро хватаю Чонгука за руку и тащу на кухню, плотно закрывая за собой дверь и прислоняясь к ней спиной.
– Ты какого черта пришел?! Хочешь помешать мне рассказать все родителям?
Чонгук удивленно приподнимает брови, глядя на меня, как на дуру, и это бесит. Как он смеет выделываться после того, какой мразью себя выставил позавчера!
– С чего мне тебе мешать? Я пришел вместе поговорить и объяснить ситуацию. Подумал, что тебе не помешает поддержка. Все-таки, это ведь наша общая ответственность.
– Об ответственности он заговорил! Да пошел ты, Чонгук! После того, что ты мне наговорил, я тебя даже видеть не хочу! Если хочешь детей, то заводи их со своей невестой, а этот малыш – только мой! Моя ответственность и ничья больше!
Я тяжело дышу, стараясь не расплакаться, потому что обида еще сильна, и когда Чонгук делает шаг ко мне, выглядя виноватым, отхожу в сторону, потому что не нужны мне его утешения и извинения, а они сейчас будут, учитывая, каким взглядом он смотрит на меня. Никогда не могла устоять перед этим его щенячьим карим взглядом, но сейчас он затронул не только меня, но и моего ребенка, так что я не могу найти в себе милосердия и простить, чтобы он не придумал в свое оправдание.
– Я не имел в виду того, что сказал, на самом деле, Лалиса. Вырвалось на эмоциях, прости! Я не жалею о том, что ты оставила ребенка. И я хочу быть ему отцом, неважно, будем мы при этом семьей или нет.
– Ты не заслуживаешь его!
– Может и нет, – вздыхает он. – Но я у него есть и я никуда не исчезну, как бы ты не злилась и не кричала, что видеть меня не хочешь.
– Я сейчас действительно не хочу тебя видеть, Чонгука. Смотреть на тебя не могу! Ты этого не поймешь, но твои слова ударили меня больнее, чем любая наша ссора в прошлом. Я просто смотрю на тебя другими глазами теперь, потому что никогда не думала, что именно ты способен на такие мысли. Ты хоть понимаешь, как я разочарована в тебе?
– Тогда нас таких двое, потому что я тоже разочарован в тебе, Лиса, – добивает меня этот нахал, пока его взгляд становится заметно жестче.