Малыш для лучшего друга

Глава 10

Несколько месяцев спустя

– Я настаиваю. Тебе понадобится помощь с ребенком, Лиса! – грозно заявляет мама, когда я в который раз отказываюсь переезжать к ним.
– Я сама справлюсь, мам! – не отступаю я. – Честное слово, ты меня просто убиваешь! Я самостоятельный, взрослый человек. Я могу позаботиться одновременно о себе и о ребенке. Просто помоги мне с оформлением детской. В моей квартире, а не здесь.
Моя мама в прошлом дизайнер интерьеров и до того, как открыть свою компанию, она годами оформляла чужие дома и квартиры. У нее просто прекрасный вкус, совпадающий с моим, так что я, естественно, именно ее попросила помочь мне в оформлении детской комнаты для малыша, но мама в очередной раз завела разговор о том, что мне лучше переехать к ним с папой.
– Ладно, – с тяжелым вздохом сдается она. – Но учти, что тебе придется частенько оставаться у нас с ночевками, потому что я хочу часто видеть своего внука. Детскую у нас дома тоже оформим, она не будет лишней.
Я не возражаю, хотя понимаю ее хитрый ход. Она не сдалась, просто решила ослабить давление, которое снова начнется вместе с этими ночевками в будущем. Откинувшись на спинку плетеного садового кресла, я потягиваю свой сок, машинально гладя уже кругленький шестимесячный живот и наблюдая, как Чонгук издевается над бедным Тэхеном, якобы уча того держать удар.
Сегодня мы собрались семьями, чтобы отпраздновать день рождения дяди. Вернее, собрались те члены семей, которые находятся на данный момент в Сеуле. Все родители на месте, но из молодежи есть только я, тринадцатилетняя дочка именинника – Дженни и Чонгук с младшим братишкой Тэхеном.
Честно говоря, я не видела Чонгука примерно месяц. Мы вообще редко видимся, так как я теперь не посещаю со всеми пьянки-гулянки, а Чонгук, наоборот, стал чаще выходить в свет благодаря Розэ, которой здесь сегодня нет. Мы с ней давно не близкие подружки, но это получилось само собой, чему я рада, потому что не хотела прямого конфликта. Просто у нас теперь разные интересы, вот и затухла прошлая близкая дружба.
– Я чувствовал твой взгляд за пару метров, о чем ты так сосредоточенно думаешь? – подходит ко мне Чонгук, вырывая из моих мыслей и садясь на соседнее кресло, которое ранее освободила мама, уйдя помогать на кухню.
– Думала, сколько уже можно мучить бедного Тэхена, – выдавливаю из себя улыбку, хотя вид Чонгука вызывает во мне скорее слезы.
– Он, наконец, перестал на меня дуться за Розэ, так что я наверстываю упущенное, – добродушно усмехается Чонгук, кидая взгляд на разговаривающего с Дженни брата, пока я сама незаметно любуюсь им самим.
Спустя несколько недель отрицания и торга с самой собой, я поняла, что Чонгук давно перестал вызывать во мне только дружеские чувства, а именно, после той самой ночи, в которую мы зачали моего маленького сыночка. Я избегала его все это время, боясь выдать себя даже взглядом, но невозможно полностью исключить Чонгука из своей жизни. Так же, как я не могу перестать пялиться на него, когда он оказывается в поле моего зрения. Такой хороший, непохожий на других мужчин, и до дрожи в коленках привлекательный. Он буквально источает сексуальность каждой порой своего тела, и, я не понимаю, как могла раньше не замечать этого.
– Ну вот, ты снова зависла, – щелкает у моего лица пальцами Чонгук, зная, как меня это обычно раздражает. – Что за упаднический настрой, Лалиса?
– Изжога замучила, Чонгук, – серьезно заявляю я. – Ты хоть представляешь, как сложно дается беременность? Вот в этот самый момент мне просто безумно хочется заплакать, а еще хорошенько накричать на тебя. И не спрашивай за что! Причины тут не обязательны.
– Ну так кричи, Лалиска, – неожиданно ласково улыбается он, беря меня за ладонь. – Можешь даже ударить, я потерплю. Главное, выпусти пар и перестань смотреть такими несчастными глазами, а то у меня такое чувство, словно я тебя очень обидел.
«Да, ты обидел меня!» – хочется закричать мне, но я понимаю, насколько это будет абсурдно. Чонгук не виноват в моих изменившихся чувствах к нему. Не виноват также в том, что я одна разбираюсь с беременностью, которая дается сложнее, чем я себе представляла, потому что это было мое решение – не говорить ему о его отцовстве. Какое право я имею обижаться?
– Забудь, не хочу выглядеть сумасшедшей истеричкой и пугать всех, – отнимаю у него свою ладонь, игнорируя приятные мурашки и возбуждение даже от такого невинного контакта кожа к коже.
– Хочешь, зайдем в дом и ты там отведешь душу? – все так же душераздирающе мягко смотрит он на меня своим глубоким темным взглядом.
– Гук, с тобой все в порядке? Потому что ты странно себя ведешь. Где обычные издевательства и требования перестать быть такой нюней? С каких это пор ты стал таким чувствительным и тактичным?
– Я такой же, как и раньше, просто ты сейчас беременна, Лиса.
– И что? – не совсем понимаю я.
Чонгук смотрит на мой живот и кажется, начинает заметно смущаться, прежде чем ответить.
– Просто… Не знаю, ты сейчас выглядишь такой беспомощной, что мне сложно относиться к тебе, как раньше.
– То есть, по-твоему, я выгляжу настолько жалкой, что даже ты начал бояться задеть мои чувства?! – напускаюсь я на него, оскорбленная таким отношением, но Чонгук поднимает руки, сдаваясь, и снова улыбается этой своей покровительственной улыбочкой, которую так и хочется стереть с его снисходительной рожи смачной затрещиной.
– Воу, не кипятись, я же не в том смысле! Просто ты очень милая, Лиса. Ну просто как ребенок! Только с животом. Черт, глупость ляпнул! Забудь, я только пытаюсь сказать, что мне сложно грубить и ставить на место такую милую круглую милашку.
– То есть, я еще и толстая? – чувствуя закипающие в глазах слезы, смотрю на него размытым взглядом, совершенно не впечатленная его нелепым объяснением.
Меня сравнили с ребенком и колобком! Какая женщина хочет такое слышать? Тем более, когда у нее и так с беременностью появился вагон комплексов. Вот ведь придурок!
– Лалиса, услышь меня! Ты очень красивая, женственная и милая. Тебе идет беременность, если можно так выразиться. Ты вызываешь только желание защищать, поэтому я и пытаюсь быть с тобой помягче, ведь ты даже сейчас обиделась на слова, которые раньше просто пропустила бы мимо ушей. Я косноязычен и ты прекрасно это знаешь, но сейчас тобой управляют эмоции, поэтому я стараюсь лишний раз не раздражать тебя. Видимо, хреново у меня получается.
– Да? – чувствуя себя полной дурой, вытираю слезы. – Ну ладно.
А что я еще могу сказать, когда я и правда в последнее время иногда слишком уж обидчива и излишне эмоциональна? Он прав, я взвилась на пустом месте. Хорошо хоть Чонгук это понимает. Все-таки, какой же он хороший!
Я инстинктивно прижимаюсь головой к его плечу, не думая, а просто делая то, чего мне хочется в моменте, а он в ответ обнимает меня одной рукой, прижимая к своему теплому боку и я удовлетворенно вздыхаю, но меня быстро приводит в реальность голос Розэ, которая громко здоровается со всеми, появляясь, как всегда, не вовремя. Ух, как она меня бесит!
– Лиса, какая ты стала большая! – подходит она к нам, сверкая улыбкой и выглядя на миллион баксов в своем облегающем платье, подчеркивающим красивую фигуру.
– Ну спасибо, – бурчу раздраженно, окончательно отстраняясь от Чонгука, чем Розэ тут же пользуется, с удобством устраиваясь на его коленях и целуя его в щеку.
– Давно тебя не видела, вот и удивилась, – поворачиваясь ко мне лицом, улыбается «подруга». – А так, ты у нас красотка, естественно, и животик тебе идет.
– Опасная тема, – шепчет ей на ухо Чонгук, но я все равно слышу и закатываю глаза.
– Да ладно вам, ребят, я не настолько плоха, чтобы вы боялись мне слово лишнее сказать. Да, я теперь не прежняя стройная Лиса, но я быстро приду в форму после родов. Просто не используйте слова «толстушка», «плюшка», «колобок» и вас не прикопают в саду дяди под розами.
На самом деле, объективно говоря, мне далеко до толстушки и это радует. Я не набрала много веса с беременностью и если сфоткаться со спины, то мое состояние вообще не заметно. Скрещиваю пальчики, чтобы доходить так до самого конца, иначе после родов придется сбрасывать больше пяти-шести килограммов, на которые я рассчитываю.
Розэ тактично меняет тему, начиная рассказывать об их с Чонгуком планирующейся свадьбе, но я постоянно отвлекаюсь от ее слов, потому что мне сложно игнорировать то, как между делом она постоянно касается своего жениха. То ниточку с воротника уберет, то поцелует в уголок губ или погладит по обнаженному предплечью. По ним видно, что подобная близость для них привычна, ни Чонгук, ни Розэ не обращают внимания на свои телодвижения, словно это происходит автоматически, а мне от этого становится еще хуже, потому что я дико ревную. Понимаю умом, что именно я – третий лишний, но все равно не могу перестать мечтать о том, чтобы Розэ исчезла, а Чонгук стал моим. Меня приводит в ужас собственная беспринципность, но мысли – это только мысли, я не пытаюсь их рассорить или отбить Чонгука, и это успокаивает. Значит, не настолько меня сводят с ума собственные чувства, чтобы забыть о человечности.
– А как у тебя дела, Лиса? – в какой-то момент задает вопрос Розэ. – Отец ребенка не объявлялся?
– Нет, и так даже лучше, – отрезаю я, давая понять, что не хочу обсуждать эту тему. – Раз уж ему все равно на нас, то я не собираюсь что-то требовать и гоняться за человеком.
Да, мне в конце концов пришлось всем сказать, что отцу малыша не хочется принимать участие в его жизни и воспитании, а то пришлось бы предъявить его, а как показать людям того, кого не существует? И главное, все такие любопытные, никак не хотели забыть об этом, пока я не придумала такую отмазку.
– Трудно растить ребенка одной, даже если финансы позволяют, – сочувствующе цокает Розэ. – Папа ведь тоже нужен.
– Папа не обязательно тот, кто родил, – приходит мне на помощь Чонгук. – Лиса у нас красотка, надолго свободной не останется.
Словно лезвием по коже полоснул. Мне почти физически больно от его слов, в очередной раз доказывающих, насколько он во мне не заинтересован. Нет ни крупицы ревности, он спокойно рассуждает о моем будущем мужчине и его это нисколько не задевает.
– Меня что-то подташнивает, – поднимаюсь я на ноги, чтобы убраться подальше от этой сладкой парочки и непрошенных эмоций, которые они будят во мне. – Пойду, найду ванную.
Я ухожу в дом и занимаю ближайшую ванную комнату, чтобы спокойно посидеть и прийти в себя. Сижу пять минут, десять, пока не понимаю, что готова без слез лицезреть счастливых жениха и невесту, но выйдя, сталкиваюсь в коридоре с Розэ.
– Лиса, ты все это время была там? – удивленно спрашивает она. – Ну как, тебе получше?
– Да, все хорошо. Уже отпустило.
Пытаюсь пройти мимо, но она хватает меня за руку, останавливая.
– Подожди, Лиса. Давай поговорим, пока рядом никого нет. Я хотела обсудить с тобой один вопрос.
– Ладно, пойдем на терассу.
Мы присаживаемся на большие двухместные качели на терассе с видом на сад, в котором проводят время именинник и его гости, и я с напряжением жду, пока Розэ начнет разговор.
– Понимаешь, – немного мнется она, избегая смотреть мне в глаза. – В общем, ты ведь в курсе, как я мечтаю об идеальной свадьбе, как тщательно планирую каждую деталь. Для меня это самый важный день, я хочу, чтобы это была самая грандиозная свадьба из всех, которые мне доводилось планировать. И говоря о деталях, я также имею в виду и гостей. У них есть дресс-код, как и у подружек невесты с друзьями жениха во время церемонии. Ты моя подруга и конечно, подруга Чонгука, но я хочу, чтобы на видео и фото у нас была идеальная картинка, а ты ну никак не подходишь с твоими нынешними параметрами. Ты ведь не обидишься, если тебя не включат в церемонию?
Ха, да я была бы рада вообще не приходить на их свадьбу! Но все равно меня задевает ее просьба, так как мы с ней обе понимаем, что ко времени их идеального дня я уже буду родившая и мой живот ну никак не сможет испортить картину.
– Розэ, к моменту вашей свадьбы мой ребенок уже месяца два, как будет не в животе, а здесь, с нами, – стараясь быть вежливой, напоминаю я.
– Да, но после родов нелегко так быстро привести себя в прежнюю форму, – с сочувствующей моськой гладит меня по плечу эта лицемерка. А она точно лицемерка, потому что пару месяцев назад я разговорилась с нашей общей знакомой Джису, и, та мне «проговорилась», что Розэ за моей спиной смеется над тем, что я решила родить ребенка от первого попавшегося мужика, хотя в лицо эта стерва меня якобы поддерживает. – Лиса, ну я уже заказала платья для подружек, а они с вырезом на животе и облегающего кроя. Нечем будет скрыть твою поплывшую талию, понимаешь?
– Понимаю, – устав от ее вечного притворства, хмыкаю я. – Понимаю, что никакая я тебе не подруга, Розэ. Подруги себя так не ведут.
– Ну Лиса, не принимай близко к сердцу, ты ведь знаешь, как мне важно, чтобы все было идеально! – как попугай повторяет она. – Ну не обижайся, пожалуйста!
– А я и не обиделась, – сбрасываю со своего плеча ее руку. – Уверяю тебя,Розэ, ко дню твоей свадьбы я буду выглядеть так, словно и не рожала. Вот только не уверена, что вообще на нее приду, потому что просто не выдержу очередной твой спектакль и игру на публику. Мы с тобой не друзья, Розэ, потому что друзья себя не ведут так, как ты, и не злословят за спиной, в лицо строя из себя самую хорошую и добрую. Я терпела это ради Чонгука, но все, с меня хватит! Если он не дурак, то сам поймет, что ты из себя представляешь, ну а если он тебя и такую двуличную любит, то считай тебе повезло. Держись за него изо всех сил, второй такой может не найтись.
– Лиса, что ты тут устроила? – прерывает мою напряженную речь Чонгук и я растерянно замолкаю, глядя на совершенно несчастную, готовую вот-вот разразиться слезами Розэ, которая смотрит на меня, как на монстра.